"А.Миронов. Одно дело Зосимы Петровича " - читать интересную книгу автора

- Бой в ближнем лесу начался внезапно, как всегда начинались ночные
стычки партизан с полицаями и гитлеровцами. Вскоре после полуночи там
затрещали винтовки и автоматы, сразу поднявшие на ноги крестьян в соседнем
селе. Кто кого бьет, чей верх будет - поди, разберись, когда на дворе ни зги
не видать, а к лесу и подступиться страшно. Только к рассвету начало
утихать, однако и после этого с час, не меньше, бахали одиночные выстрелы.
Поняли люди в Высоцком: гитлеровцы одолели, добивают раненых...
Светало, когда в село пришли, вернее, приковыляли трое вырвавшихся из
боя партизан. Один ничего, еще крепко держался на ногах, только руки его,
перебитые автоматной очередью, висели, как петли. Другой сильно хромал,
опирался, как на костыль, на здоровенный сук и сквозь зубы ругал свою
простреленную выше колена ногу. А третий совсем из сил выбился: то
остановится, шатается из стороны в сторону, то повиснет на плечах у
товарищей, и они шаг за шагом волокут его дальше.
Такими и заметил их со своего огорода Иван Михайлович Медведев.
Заметил, и сердце зашлось: наши! В село вот-вот могли нагрянуть каратели.
Надо было немедленно укрыть от чужого глаза. Но куда? Домой или на сеновал
нельзя: явятся с обыском - найдут. Одна надежда - здесь же, на огороде, в
бане...
Он и увел партизан в крошечную, почти вросшую в землю баньку, что и
поныне стоит на отшибе, в самом дальнем углу огорода. Притащил, уложил на
полки, нательную рубаху изорвал на полосы, чтобы ребята раны могли
перевязать. Сбегал домой, принес первое, что под руку попало: ведро воды да
каравай хлеба. Хотелось Ивану Михайловичу расспросить, не из того ли они
отряда, в котором его сын партизанит, но не посмел: худо им. Один, самый
слабый, уже и сознание потерял, другой губы в кровь грызет, чтобы не
стонать, третий взглядом показывает на перебитые руки: мол, перевяжи. До
расспросов ли...
Помог как сумел. "Лежите тихо, нельзя мне тут оставаться", - сказал и
вышел, подпер снаружи, как водится, дверь колышком: пусть, значит, видят
кому надо-не надо, что в баньке нет ни души, и огляделся по сторонам, не
подглядывает ли кто? Чуть было не перекрестился: слава те господи,
рань-ранняя, все односельчане еще по хатам сидят. И, затерев ногами свежие
пятна крови на земле, побрел помаленьку по тропочке, протоптанной среди
картофельной ботвы, с таким видом, словно и вышел на огород лишь для того,
чтобы подальше от избы справить утреннюю нужду.
Вошел во двор и ахнул: староста деревенский, ехида остроглазая, стоит у
плетня, дожидается!
"Что это ты, - спрашивает, - вроде пляс устраиваешь на огороде ни свет,
ни заря? Или рехнулся на старости лет?"
Высмотрел, гад, теперь не миновать беды... Одно оставляло какую-то долю
надежды: староста боится партизан. Надо в избу зазвать. И, постаравшись
изобразить как можно большее удивление, Медведев ответил вопросом на вопрос:
"Не с похмелья ли померещилось тебе, сосед? Может, после ночной
перестрелки пляски чудятся?"
"Ну уж нет, к стрельбе нам не привыкать. - В голосе старосты звучала
ехидненькая насмешка. - А вот утренняя самодеятельность твоя и впрямь на
диво. С чего бы?"
"Ладно, кум, твой верх, - с притворным покаянием вздохнул Медведев. -
Пошли в избу, все расскажу".