"Елена Миронова. В паутине южной ночи" - читать интересную книгу автора

путешествия, свежая, похудевшая, обновившая свой сезонный гардероб, он
попросил ее о разговоре.

Она согласилась и внимательно выслушала предложения Дениса о том, чтобы
продать все антикварные безделушки, каждая стоимостью от пятисот долларов до
нескольких тысяч. И вложить эти деньги в дело.

- Через полгода я все тебе верну, обещаю,- клялся Денис. Он верил в то,
что говорил. Если он изменит политику своей компании, если поменяет рекламу,
вернее, найдет хорошее рекламное агентство, чтобы оно придумало какой-нибудь
слоган или мини-клип, который бы все смогли посмотреть в офф-лайне, то
персонал к нему вернется. И клиенты потекут ручейком. Новые клиенты.

- Как же ты мне все вернешь, если собираешься это продать? - вопросила
Эмма. - Или ты хочешь заложить их в ломбарде?

Она говорила необычайно мягко, и Денису показалось, что зря он думал о
ней как о ледышке, у которой от растительной пищи притупились все инстинкты.
Он был уверен, что она ему не откажет. Да и не было повода отказывать. В
конце концов, все не так плохо. У него остались офис и репутация, да и сам
он тоже уже не новичок в этом бизнесе. А антиквариат - он всегда будет. И
Денис купит ей, может быть, не эти вещи, а похожие, и даже лучше. Это он и
сказал со смехом жене. Со смехом облегчения. Потому что придирки Эмма
оставляла, когда у нее не было аргументов. Значит, она просто хочет помучить
его, а потом согласится, обнимет его и скажет:

"Ну, что же мне с тобой делать, Корнилов? Продавай. Только на это время
я уйду из квартиры. И еще: ты мне должен будешь купить аналоги этих вещей
плюс то, что я захочу, в качестве моральной компенсации и процентов".

Это бы он понял, потому что Эмма была деловой женщиной. Но она вдруг
резко отказалась.

- Нет, я не хочу продавать антиквариат. Он дорог мне, я к нему
привыкла.

Эти слова резанули Дениса по ушам. Он ей дорог? Она к нему привыкла?

- А как же я? - вопросил он. - Я тебе не дорог? Ко мне ты до сих пор не
успела привыкнуть?

- А при чем тут ты? - пожала безупречными плечами безупречная Эмма. -
Мы же говорим об антиквариате!

Против ее железной, немецкой логики он был бессилен.

- Но ведь это я покупал тебе это древнее барахло, - вскричал он, бросая
на пол серебряный кувшинчик восемнадцатого века. - Деньги мои, разве ты
забыла?