"Елена Миронова. Пир во время войны " - читать интересную книгу автора

почему, спрашивается, особенно если учесть, что азербайджанцы - вторая по
численности национальность в Москве, после русских? В столице их около
полутора миллионов, так давно пора бы привыкнуть и жить, не трогая друг
друга. Так нет же, русские постоянно унижают азеров, стремятся показать тем,
что они - люди второго сорта. А это очень плохо, потому что даже
правительство России приняло азербайджанцев и их культуру. Открыты
азербайджанские школы, существуют азербайджанские культурно -
развлекательные центры, а ансамбль " Соловьи Азербайджана", наверное, знают
почти все русские! А чего стоит Кара Караев! Этот великий композитор не
только был ректором консерватории им. Чайковского, но и руководителем Союза
композиторов, несмотря на азербайджанское происхождение!
Так уж повелось, что азербайджанцы контролируют многие овощные рынки и
оптовые базы Москвы. Ну и что, надо же и им как-то жить! И у них свои семьи,
которые надо кормить! Кроме того, русские, особенно москвичи, не хотят
работать, пачкать свои руки на рынках. Русские ленивы и недальновидны, они
не видят возможности заработать деньги, хотя те валяются у них под ногами.
И, раз они не собирают денежный урожай, почему не собрать его
азербайджанцам? Кто же будет торговать, кто будет поставлять овощи и фрукты?
Без азербайджанцев не обойтись. Не они - так другая бы нация торговала! Так
почему русские так агрессивно настроены против азербайджанцев? Малик покачал
головой.
Он жил в столице около семнадцати лет, но каждый год исправно ездил в
родную Ленкорань - на мартовский новруз - байрам, праздник прихода весны.
Это один из главных и любимых азербайджанских праздников, наряду с Новым
годом и религиозным Рамазаном. В советское время новруз байрам праздновался
неофициально, так как советская власть запрещала это делать и даже
подвергала наказанию ослушавшихся мусульман. Но даже тогда в каждой
азербайджанской семье отмечали этот праздник, подтверждая многовековые
традиции. А уж сейчас, при нынешней демократии и свободе, было бы вовсе
глупо сидеть в эти праздничные дни в Москве, тогда как родственники,
оставшиеся в Ленкорани, готовятся к празднику за месяц и насыщают его
различными обрядовыми действиями.
Малик отдыхал, общался с многочисленной роднёй, слушал звуки,
издаваемые народными инструментами - сазом, таром, кеманчой, ел гутаб и
плов, пил айран и чай из необычных национальных стаканов армуду -
серебряных, по форме похожих на фигуру женщину, с тонкой талией.
Именно она не пропускает поднимающийся со дна поток теплой части
жидкости. Этот поток как бы отражается и при этом получает дополнительную
энергию, благодаря которой снова возвращается на дно. Но при этом небольшая
часть, поступившей со дна охладевшей жидкости проходит через тонкую "талию"
в верхнюю часть стакана. Это очень удобно для того, кто пьет чай, потому что
в продолжении чаепития чай в стаканах армуду охлаждается не сразу. При этом
не теряются вкусовые качества чая - он выпивается свежим, ведь ёмкость этих
стаканов небольшая.
Малик загрустил, вспомнив и стаканы, и народные музыкальные
инструменты, и недавнюю, мартовскую, поездку. И Жанна тоже ездила с ним...
Их принимали по-королевски. Ну а как иначе, если Малик много - много лет
отсылает деньги родственникам в Азербайджан! И как без этого - то! Иначе они
не выживут, а родственников - много, и все они хотят есть, одеваться,
учиться... После этих поездок он привозил в Москву круги свежайшего