"Рауль Мир-Хайдаров. Жар-птица" - читать интересную книгу автора

За вечер Раф успевал потанцевать с Галей раза три-четыре, ровно
столько, сколько играли танго и блюзы -оркестр Лариных предпочитал быстрые
ритмы.
А проводить Галочку домой после танцев не удавалось: за ней всегда
увязывались какие-нибудь друзья из новой компании. Возле дома она, не
задерживаясь с провожатыми, со всеми ровно и тепло прощалась. Проводив Галю,
они еще долго выбирались из железнодорожного поселка, прежде чем разойтись в
разные стороны, но разговор обычно не клеился.
Однажды, когда они проходили мимо мрачного здания вагонного депо, один
из парней, часто танцевавший с Галей, сказал Нуриеву:
- Вот что, парень, ты недогадливый, придется тебе сказать, что ты в
нашей компании лишний. Чтоб духу твоего в клубе больше не было, понял? Был
до тебя один провожатый, Черников, мы обещали испортить ему карточку, он
танцует теперь в другом месте. Ты просись к нему в компанию. Или зубри
латынь, пограмотнее будешь, а то ведь на лекарства работать придется.
Нуриев, всегда чувствовавший их недружелюбие, все же не ожидал такого
крутого поворота событий. Он испугался не за себя, а за Галю. Еще минуту
назад парни говорили "пожалуйста", "извините", а сейчас изощрялись на
блатной "фене".
- Я, как вам известно, не пою и внешностью особенно не дорожу, а куда
мне ходить и кого провожать, как-нибудь разберусь. Спокойной ночи... -Нуриев
зашагал прочь.
В том, что они сейчас вдвоем ничего не предпримут, Раф был уверен:
повадки блатных он хорошо изучил еще в Мартуке. Знал, что если его не
удастся запугать, как Черникова, они постараются привести угрозу в
исполнение. Не ходить в клуб для него означало не только не слушать джаз, но
и прежде всего оставить Галю со шпаной. И вообще, как он объяснит ей, почему
перестал ходить на танцы? Дескать, ему пригрозили, и он испугался? Об этом
не могло быть и речи. Лучше уж умереть, чем оказаться в ее глазах трусом.
Обидно ему было и за Черникова: запугали, негодяи, парня. А ведь Черников, с
которым они не раз провожали Старченко, никогда не высказывал Нуриеву
недовольства, пренебрежения, не пытался выставить его в смешном виде, хотя
давно был влюблен в Галочку. Достойное поведение соперника вызывало у
Нуриева искреннее уважение. А тут кулак под нос - и весь аргумент. Нуриев
был уверен, что никто из компании Старченко в клубе всерьез не мог
рассчитывать на ее благосклонность, просто это была ее очередная блажь,
правда, на этот раз с риском. В следующую субботу на танцы Нуриев не пошел:
ездил в Мартук, копал с матерью картошку. Но в среду в клубе "Большевик"
появился. В середине танцев, когда второй раз пригласил Галю на танго, все
тот же парень, улыбаясь, отозвал его в сторону и сказал:
- Мы уж думали, умный студент, все понял. А ты опять за свое. Выйдем,
поговорим,- он, обняв Нуриева и продолжая улыбаться, повел его к выходу.
Со стороны казалось: друзья пошли покурить. Едва они вышли из
освещенного фойе в темный двор клуба, кто-то направил Нуриеву прямо в глаза
яркий свет карманного фонарика, и тут же его ударили в голову чем-то
тяжелым, а когда он упал, долго били ногами.
Вернувшись с хлебоуборки, Чипига с Ленечкой застали Нуриева в постели -
голова болит постоянно, на лице синяки. Раф, не раскрывший причины драки
даже Бучкину, чтобы не впутывать в историю имя Старченко, друзьям рассказал
все как есть. Чипига, не долго думая, сказал, что надо поквитаться. Нуриев