"Рауль Мир-Хайдаров. Знакомство по брачному объявлению (повесть)" - читать интересную книгу автора

после ускоренной стажировки в аппарат военно-полевого суда, говоря
по-мирному - делопроизводителем. Печатал, стенографировал, вел деловую
переписку, работал четко, аккуратно, вдумчиво. Домой вернулся офицером, с
ранением, небольшой контузией и двумя орденами. На фронте приходилось
воевать даже интендантам и врачам, всякое бывало, а военные юристы,
случалось, попадали и в самое пекло.
Иногда он чувствовал себя виноватым и перед покойной женой Верочкой. Не
потому, что решил вновь жениться,-- это подразумевалось само собой, как
естественное продолжение жизни,-- надо же стариться с кем-то рядом.
И клятв друг другу они не давали, хранить верность не обещали, если кто
из них уйдет раньше времени из жизни, они вообще об этом не говорили, не
думали. И умерла Вера Федоровна неожиданно, в расцвете лет - только
пятьдесят отметили зимой; не болела, не жаловалась, а в один день человека
не стало. И вот теперь он как будто предавал ее, свою Веру. Неловкость он
ощущал и за слова из своего объявления: дом, хозяйство...
Конечно, прожив почти тридцать лет, нажили они кое-какое добро, а
делить его было не с кем, не дал им Аллах детей, хоть и бегала Верочка в
первые годы по врачам да по знахаркам. Да и бездельником Акрам-абзы никогда
не был, всегда на должности, на твердом окладе, а тогда, сразу после войны,
когда с работой в местечках, подобных Хлебодаровке, было не густо, ох каким
высоким казался оклад нотариуса - восемьсот рублей! Было у него и хорошее
подспорье к окладу - на весь район он единственный знал переплетное дело, а
в бумажном веке человек, владеющий таким ремеслом, никогда не пропадет. Но
как бы ни был весом его вклад в семейный бюджет, дом держался на Вере
Федоровне - это сказал бы каждый, кто знал Сабировых, и Акрам-абзы не стал
бы возражать.
Была Верочка неистовой на работу, любое дело горело у нее в руках;
наверное, о такой женщине и мечтал винницкий жених, но по объявлению такую
не найдешь.
Первыми в Хлебодаровке Сабировы подняли свой дом, и в этом заслуга
только Верочки: хоть и мужчина Акрам, а сомневался крепко, одолеют ли такое,
казалось, неподъемное дело.
Одолели! И лес, и шифер, и цемент, и оконное стекло - тогда, в
пятидесятых, стройматериалы были большим дефицитом на селе,-- Верочка по
крохам, загодя все добыла. А саман для дома они два лета делали вдвоем --
горбились так, что даже сейчас вспомнить страшно, откуда только силы
брались. Колодка была двойная, на два самана, по шесть ведер глины бухали в
них, а это почти центнер. Ох и надорвали они тогда молодые животы свои, от
коромысел на плечах мозоли натирали, ведь каждое ведро воды из колодца
вручную поднимали, а колодец-то не свой, общий, на соседней улице. Льешь
воду, льешь в замес, а глина ненасытная берет ее и берет, конца-края не
видно, когда насытится, зачавкает. И месили сами, словно лошади, ноги от
жесткой соломы все в порезах да рубцах были. Летом, в жару, Верочка без
чулок на людях появиться не могла. Но даже в такой ломовой работе ухитрялась
Верочка беречь Акрама, всю тяжелую работу взвалить на свои плечи - разве
такое не заметишь, не запомнишь?
Сильна была Верочка не только в работе, но и голову светлую имела. И
подвал, и стеклянную веранду, и четырехскатную крышу, и большие окна,
непривычные для села,-- все она придумала, почитай и за мастера и за
архитектора была, хоть и без образования.