"Рауль Мир-Хайдаров. Двойник китайского императора [D]" - читать интересную книгу автора

шнурки, Анвар Абидович тернпеливо объясняет ему:
- Если всех толковых пересажаем, кто же ранботать будет, область в
передовые двигать, - с теми, за кого ты хлопочешь, дорогой мой Юсуф,
коммуннизма не построишь, век в развитом социализме прозябать придется.
Вернувшись за стол, он продолжает:
- А Махмудова не в тюрьму надо упечь, как ты предлагаешь, а к рукам
умно прибрать следует. Хотя и трудное это дело, как я понял теперь, с
характером, гордый человек. Тут ведь такая хитрая штука: нужно, чтобы он
верой и правдой и нам служил, и государству. С обрезанными крыльями он мне
не нужен, потому и не резон мне отбирать у него район. Да и народ, как я
думаю, за него горой стоит.
Ты ведь знаешь: сам Акмаль Арипов не решается в открытую отнять у него
какого-то жеребца, а за деньги тот не продает - подсылал аксайский хан
подставных лиц. Большие деньги предлагал, а Махнмудов ни в какую, говорит:
не для утехи держу чистопородного скакуна, а для племенного конезанвода, и,
мол, цена ахалтекинцу - сто тысяч долларов. Акмаль уже год бесится,
говорит: я ему пятьдесят тысяч наличными предлагаю, а он о ста тысячах для
государства печется!
Анвар Абидович просит налить боржоми и, вынпив, продолжает:
- А я всякий раз подзуживаю Акмаля, говорю: а ты приди к нему со
своими нукерами, как ты обычно поступаешь, и забери коня бесплатно. Нет,
отвечает мне Арипов, не унести моим нукерам, да и мне самому ноги из района
Махмудова. Больно народ его любит, уважает, Купыр-Пулатом называет, пойдет
за ним в огонь и воду. А ты, Юсуф, преднлагаешь посадить такого орла,
говоришь, нашел прондажных судью и прокурора. Нет, народ дразнить не стоит,
он знает, кто чего стоит...
Видя, что помощник приуныл, Анвар Абидович говорит примирительно:
- Не расстраивайся, Юсуф, посмотрим, чья возьмет: я тут кое-что
придумал, не отвертится Купыр-Пулат, будет ходить в пристяжных. Бумагам, что
ты добыл на него, цены нет, дорогой мой. - И, заканчивая беседу, добавляет:
- Давай выпьем еще по одной, поеду-ка я после обеда отдыхать в одно
место... - Приятная мысль, видимо, пришла ему неожиданно, и он хитро
улыбается; улыбается и помощник. - Умаял меня твой Купыр-Пулат, - гонворит
секретарь обкома и разливает на этот раз коньяк сам: чувствуется, поднялось
настроение. Вынпив, возвращается к прежнему разговору - видимо, он крепко
занимает его. - Если выйдет по-моему, подарю я махмудовского жеребца
Арипову, вот уж обрадуется аксайский хан.
- А если не получится? - вырывается невольно у помощника - он
чувствует момент для коварных вопросов.
Вопрос не ставит хозяина кабинета в тупик. Занкрывая сейф, он небрежно
роняет:
- Вот тогда и сгодятся твои дружки - судьи и прокуроры...
И, довольные пониманием друг друга, они долго и громко смеются.
Помощник убирает поднос с остатками "Варцихи", бокалы и собирается уйти
тайным ходом. Есть вход со двора, из сада, прямо в комнату отдыха - через
него проводит он к Анвару Абидовичу людей, связь с которыми хозяин кабинета
не хотел бы афишировать, ну и женщин, конечно. Но шеф оснтанавливает его,
словно читает мысли своего понмощника, которого держит при себе уже лет
дваднцать, с тех пор, как стал в глухом районе секретарем райкома.
- Действительно Нурматов уехал в Ташкент на совещание? - спрашивает