"Александр Мирер. Остров "Мадагаскар"" - читать интересную книгу автора Экран озарился скомканной рваной радугой. Семь цветов - в сплошных;
пунктирных, зубчатых линиях, густых и размытых пятнах. Горные хребты. Бесшумные молнии. Хаос. Погружаясь в него, Хайдаров успел подумать: "Марсель. Распустил машину". И исчез. Он стал! Грантом Уимом, сохранив что-то от Николая Хайдарова;'время отсчитало десять секунд для Уима и неизвестно, сколько для Хайдарова, и началось снова, и еще, еще, и пот залил ему лицо. мешая смотреть, и наконец он ощутил вспышку отчаянной тревоги, потом долгую, на шесть секунд, неизвестность и невозможность действовать, и вдруг мучительное облегчение, новую тревогу, но с облегчением. Почти покой. Он прохрипел: "Оккам, экран выключить." Содрал, с себя "эльфа", вбил его в гнездо. Вгонял себя в норму - дыхание; пульс, и, в особенности, слуховые пороги. В корабле не бывает тишины, а сейчас даже тихое жужжание сервомотора казалось Хайдарову грохотом. Так бывало всегда. Он работал с токами мозга по методу Ямпольского - скорее искусство, чем экспериментальный метод, четыре года ежедневных тренировок, экзерцисов, как говорил Ямпольский, и затем всю жизнь ежедневные упражнения. Полчасика в день, дети мои. Будьте упорны, дети мои. Почему бы проклятой науке не постоять на месте год-другой... Когда-нибудь я сдохну у экрана, вот увидите. Он посмотрел на себя в зеркало, наладил дыхание и попросил: - Ал, соберите команду. Кофе бы мне... Инженер подал термос. Встал рядом с Хайдаровым и. сутулясь, смотрел на него сверху вниз. Конечно, он понял - чью запись изучал куратор, и хотел знать, что сказала окаянная машина, которая все успела - заделать пробоину, выставить курс, вызвать врача, и еще тысячу дел, кроме одного. Опознать труса, который шагнул через бьющееся в судорогах тело и скрылся в каюте, Хайдаров. Кого-то надо обожать, - иначе кого-нибудь возненавидишь... Он допил кофе. Встал, проговорил сочувственно: - Неважная история, а? Ну, как-нибудь обойдется. Из третьего уровня рубки доносились голоса - экипаж собрался по его приглашению. Все? - спросил себя Хайдаров. Все. Можно идти. И он пошел вниз, по дороге внушая себе, что надо остерегаться приступа болтливости, почти неизбежного после сеанса по Ямпольскому. Уима он узнал сразу. Весь космос знал это желто-коричневое лицо с треугольным, лихо приплюснутым носом и дьявольски умными и живыми глазами. Сущий бес. Сейчас он скромно помещался в левом гостевом кресле, рядом - словно бы для пущего контраста - с бело-розовым, румяным, синеоким Красновым, первым штурманом, тот дружески кивал Хайдарову. Справа сидел седой щеголь Бутенко - врач, пассажирский помощник, кибернетист. Восседал, подбоченившись, словно опираясь на. невидимую саблю. Напротив, в кресле подвахтенного штурмана, рядом с Жерменом, торчал, как Будда - прикрыв глаза, - необыкновенно крепкий японец, мускулистый до уродливости. Первый инженер и физик, Киоси Такэда... А какая любопытная команда, словоохотливо подумал Николай. Словно их нарочно подобрали по принципу внешней несхожести, даже вот Уим и Албакай, малийцы, будто принадлежат к разным расам - и нос, и Глаза, и цвет кожи другой. Да что внешность - характерологически все они совершенно разные, эк они сидят рядом, рыжий живчик Марсель и каменный Будда Такэда, думал Хайдаров. Вежливым до изысканности, мановением руки Грант Уим направил его к |
|
|