"Хуан Мирамар. Несколько дней после конца света " - читать интересную книгу автора

- Ничейная доска была, на дороге лежала, - обиженно повторил
Штельвельд, ни к кому особо не обращаясь.

4. Штельвельд

- Доска ничейная, бесхозная, - сказал Штельвельд и потянул доску к
себе.
- Хера, - отреагировал бригадмилец и дернул доску к себе.
- Бесхозная - я ее на дороге нашел, - повторил Штельвельд и снова
потянул.
- Хера, - гнул свое бригадмилец, продолжая тянуть доску к себе.
Штельвельд решил действовать иначе и внезапно отпустил свой конец.
Бригадмилец упал на спину.
Вольф Штельвельд был человеком действия и быстрых решений, поэтому
жизнь у него была сложная. Он всегда гордо держал свою голову сильно
повзрослевшего "греческого мальчика" и отличался тем, что по любому поводу
имел свое мнение, как правило, оригинальное. Это касалось всего: от проблемы
летосчисления - он отрицал как неправильные все существующие - до воспитания
детей и закаливания.
Кудрявая голова Вольфа Штельвельда не знала головных уборов, и знакомые
уже привыкли видеть его зимой со снежной "шапкой" на голове. Пытался он и
ходить зимой босиком, пока, как утверждали недоброжелатели, не отморозил
палец на ноге, стоя в телефонной будке и беседуя с одной из своих
многочисленных дам.
Правда, справедливости ради следует сказать, что все его многочисленные
дамы мгновенно испарились после его последней женитьбы. Его теперешняя жена,
Ира, прекрасно с ним ладила: на все его теории, особые мнения и
обличительные речи она отвечала двумя-тремя короткими, но вескими фразами.
- Прямо, - говорила она, например, мило растягивая гласные, когда он
выдвигал очередную теорию гибели вселенной послезавтра, - как же, погибнет.
И вселенная пока действительно не гибла, а Штельвельд уже носился с
новой теорией.
Друзья звали его Корнетом отчасти за действительные и выдуманные успехи
у прекрасных дам, отчасти за его патологическую нелюбовь к военной службе.
Иванов называл его "пес-рыцарь Вольф Кромещенский", не столько из-за смутно
германского происхождения, сколько за истинно бульдожью хватку в любом деле
и рыцарские представления о жизни.
Штельвельд был убежденным приверженцем "fair play" - вот и сейчас он
подождал, пока бригадмилец поднимется, и только после этого ударил его
прямым в зубы. Бригадмилец оказался стойким бойцом - презрев кровь на
подбородке и на глазах распухающую губу, он доску не выпустил. Тогда
Штельвельд сильным рывком вырвал доску из рук противника, но при этом она с
размаху ударила Штельвельда по лицу. "Ерунда!" - решил он и упругими
прыжками помчался с поля битвы, унося свой трофей.
Бригадмилец припустил было следом, но потом плюнул, остановился и стал
ощупывать лицо, оценивая ущерб. Штельвельд пробежал еще немного, потом
перешел на шаг, свернул за угол дома и, положив доску, потрогал нос.
Оказалось, что нос кровоточит и довольно сильно. Болели также лоб и ухо.
"Ухо-то чего? - подумал Штельвельд и закинул голову, чтобы остановить
кровь. - В ухо доска не могла попасть".