"Хуан Мирамар. Личное время " - читать интересную книгу автора

Речь бизнесмена была длинной и витиеватой, он долго и с многочисленными
цитатами из философов и Библии говорил о таинстве жизни и о бессмертии,
которые очень неопределенно обещает лучшим из нас религия.
Затем после эффектной паузы он торжественно провозгласил начало "эры
бессмертия".
- Наконец-то, - сказал он, - изобрели устройство, которое обещает
"жизнь после смерти" всем, а не только немногочисленным праведникам.
После этого он замолк, в наступившей тишине поднял руку, указал на
портрет и объявил, что на нем изображен всемирно знаменитый прорицатель и
футуролог Юрий Хиромант, который изобрел "ковчег реинкарнации" и недавно
отправился в нем в другую жизнь. Потом он предложил поаплодировать
изобретателю в знак признательности за его чудесное открытие, и когда
неожиданно громкие и долгие аплодисменты ("Клакеров нанял", - подумал
Рудаки) стихли, рассказал о "ковчеге" и объявил, что теперь предоставляет
слово известной предсказательнице и чародейке Марине.
Вышла чародейка - полногрудая брюнетка цыганского вида - и глубоким
грудным контральто сообщила залу, что недавно у нее был сеанс спиритического
контакта с коллегой Хиромантом и тот поведал ей, что его путешествие в
"ковчеге" протекало чудесно и что сейчас он, пребывая в земном образе
новозеландского магната, счастлив и рекомендует всем последовать его примеру
и воспользоваться "ковчегом", когда настанет "час реинкарнации". Потом
Раевский пригласил всех на фуршет в соседнем зале, и в зал побежали
полуодетые девочки раздавать экземпляры договоров.
Ива уже давно тянула Рудаки за рукав, но он, как зачарованный,
уставился на сцену и дал себя увести, только когда одна из девочек спросила
их с Ивой, не желают ли они приобрести "ковчег", так сказать, на будущее.
Ива дернула его за рукав, но он успел поинтересоваться у девочки, сколько
стоит "ковчег".
- Тысячу, - ответила полуодетая девочка, поеживаясь - в зале было
довольно прохладно.
- Грошей? - уточнил Рудаки, с сочувствием взирая на посиневшие плечики.
- У.е., - важно сказала она и добавила, что можно несколькими взносами.
Рудаки потерял дар речи и дал наконец себя увести.
По пути домой, вяло отвечая на упреки Ивы, он думал о Хироманте и его
идее, которая неожиданно пришлась ко двору в обществе потребления.
"А может, Хиромант предвидел все это и потому подарил мне эту идею и
патент предложил оформить? - думал он. - Интересно, жив ли он. Может быть, в
больнице лежит. А кого это "гробовщик" сфотографировал вместо Хироманта?"
Пожилой "Че Гевара" казался ему знакомым - и тогда впервые появилось у него
желание разыскать Хироманта, но он тут же об этом забыл, так как Ива
потащила его на рынок.
- Все равно день пропал из-за твоего "гробовщика", - сказала она, -
пошли хоть овощей купим побольше.
И стоял Рудаки, как унылая лошадь, на базаре, а Ива сносила к нему все
новые и новые пакеты с покупками. Опять он думал о Хироманте и о том, что
надо бы его разыскать, но опять как-то вскользь, мимоходом. Зато вспомнил
вдруг, кого напомнил ему "Че Гевара" на портрете.
"Так это же Чернецкий!" - осенило его, и он даже обрадовался, хотя
Чернецкого никогда не любил, и решил расспросить о нем "гробовщика" при
встрече. "Правда, едва ли он объявится, - решил Рудаки, - я свою функцию