"Елена Минькина. Утро Бабочки " - читать интересную книгу автора

полный мешок. Сахар надолго отбивал аппетит, а потом глядишь, кто-нибудь из
соседей пожалеет девчонку и принесет поесть. Она пробовала оставлять еду
отцу, но тот никогда ничего не ел. Видно стыдно ему было брать у дочки.
Попив чайку, Маринка села за уроки, потом по плану - уборка. Квартиру она
содержала в чистоте, в память о маме, которая очень любила, когда в квартире
было чисто.
В прихожей раздался звонок, не спрашивая, кто там, Маринка открыла
дверь и застыла в изумлении: перед ней стоял высокий, очень симпатичный
старик, волосы у него были густые и черные с легкой проседью, борода
рыжеватая и достаточно длинная. Но особенно поразили ее глаза: они лучились
мягким зеленым светом, и была в них какая-то смешинка. Маринка сразу поняла,
что перед ней ее дед.
- Так вот от кого у нее зеленые глаза! Одет он был не по моде: огромные
валенки с калошами, какого-то непонятного цвета телогрейка, да огромная
меховая шапка. Как же шел он в такой одежде по Москве? Маринке стало неловко
за него, она выглянула в подъезд, нет ли там соседей. Он что не знает, как
надо одеваться? Чтобы скрыть свои мысли, она опустила голову. Дед, казалось,
понял о чем она подумала и первым прервал неловкое молчание:
- Ну что, ты, стало быть, Маринка? А я дед твой. У маня одежи другой
нету, да и зачем мене она в дяревне? Маня зовут Матвеичем. Приглашай,
значит.
Матвеич пришел с огромным рюкзаком за плечами, в руках он держал старый
картонный чемодан и узелок. Господи, - подумала Маринка, - какой он
нереальный! Вот сейчас она закроет глаза, потом откроет, и он исчезнет.
Проделав эти манипуляции, она убедилась, что дед не исчез. Захлопотав
по-взрослому, засуетилась, как делала ее мама, когда к ним приходили гости,
побежала на кухню, поставила чайник на плиту, и тут до нее дошло, что
угощать-то его нечем.
Дед опять догадался в чем дело:
- Не тушуйся, у маня все с собой.
Зайдя на кухню, он стал извлекать из чемодана такие сокровища, что
Маринке и не снились. Тут было и сало, и мясо, мед, яйца, сметана, яблоки и
много еще всякой снеди, которая была для Маринки в диковинку. Их кухня уже и
забыла, когда здесь было столько продуктов.
- Дедушка, миленький, спасибо тебе.
Маринка заплакала, ее тонкие плечики вздрагивали, а ручки обвили шею
деда, и вся она приникла к нему. Дед только сопел и отворачивался, украдкой
вытирая слезу. Голос его дрожал:
- Ну, где мой санок? Чем жа он так болен, что дите до такой худобы
довел, подлец?
- Дедушка, не ругай его, он вправду болен. Пьющий он. Ты увидишь его,
он еще худее меня, и его уже никто не спасет. Мне он говорит, что к мамке
хочет, а мама, когда еще жива была, тоже так говорила - к Мишеньке хочу
уйти, и умерла через год. Очень я боюсь за папку.
- Ну, да-а-а, хочет. А о табе-то он подумал?
Маринку поразили эти слова, да кто же о ней вообще когда-нибудь думал?
Она с удивлением смотрела на деда.
- Да что ты, дедушка, я же уже вот какая большая и все умею. И соседи у
нас хорошие. Если папка умрет, забери меня, я только в детдом боюсь, там
детей бьют, я по телевизору видела. А я у тебя все делать буду: и убирать, и