"Игорь Минаков. Прекрасный утенок" - читать интересную книгу автораустроился, а я вот таксистом шабашу.
- Да, не повезло, - посочувствовал Ив. - А что за выброс такой? - Радиация, говорят. Еще детей тогда всех вывезли, даже новорожденных, даже баб беременных. Не знаю уж, для чего это им понадобилось. Мужиков-то оставили, а радиация эта, я слышал, в первую голову на мужиков влияет. - Действительно странно, - согласился Ив. - Непонятно, а правительству все же виднее. Да и не повлияла она на мужиков, по себе знаю, - засмеялся таксист, намекая известно на что. Ив тоже улыбнулся - дескать, юмор он оценил. - А вот и гостиница ваша! - воскликнул таксист, затормозив у вполне приличного шестиэтажного здания с широким порталом парадного входа. Получив по счетчику плюс чаевые, таксист выволок из багажника чемодан и, как давеча проводник, пожелал его хозяину приятного отдыха. Из машины Ив выбрался с чувством облегчения. А навстречу уже бежал, улыбаясь слегка виновато, швейцар. Веселый городок, подумал Ив. Народ все больше разговорчивый, книжки фантастические продают, про радиацию рассуждают... Швейцар подхватил чемодан и с воплем "Добро пожаловать!" метнулся обратно в подъезд. Вот и славно, решил про себя Ив, входя в просторный прохладный холл гостиницы и направляясь к стойке портье, который приветливо улыбнулся ему. - Номер, пожалуйста, - сказал Ив. Портье еще раз ослепил клиента улыбкой и, не задавая никаких вопросов, достал плоский блестящий ключик, прикрепленный к грушевидной деревянной бирке. - Я жду, когда вы сообщите мне то имя, которое считаете своим, - ответил портье, продолжая улыбаться. - В таком случае, мое имя - Маргит. Ив Маргит. Я... мм... журналист. - Добро пожаловать в наш город, господин Маргит! Ив оставил на стойке небольшую сумму за первую неделю проживания плюс чаевые и проследовал к лифту вслед за коридорным, перехватившим чемодан у швейцара. Репортер уголовной хроники Ив Маргит никогда прежде не бывал в городе своих предков. Родители его отца еще до войны перебрались в Столицу - дед получил высокую должность при тогдашнем правительстве. По политическим убеждениям тайный советник Кимон-старший был правым радикалом, активно поддерживал курс на усиление государственной власти и ратовал за национальное возрождение. Ив помнил деда уже дряхлым стариком - опальный и забытый, он вечно брюзжал и с ненавистью смотрел на своих родных, как и на всех прочих "людишек, прогадивших свое будущее". Кимон-старший ценил власть, в людях видел лишь средство для достижения своих целей, а если кого и любил, так только младшего брата Валерия, который был талантливым, а по убеждению старшего - просто-таки гениальным философом и который пропал без вести где-то в зоне Оккупации. По рассказам матери Ив знал, что дед страшно горевал по пропавшему брату, а память о нем возвел в культ. Когда началась война, Кимон-старший призвал к воссоединению с братским народом, "взвалившим на свои богатырские плечи нелегкую ношу возрождения арийской расы". Как только оккупанты заняли половину страны и в Столице |
|
|