"Борис Минаев. Мужской день" - читать интересную книгу автора Мама не выдержала тишины, негромко включила телевизор. Там седой
генерал что-то говорил про наших славных танкистов и артиллеристов, летчиков и моряков. Я сразу запомнил его слова. Гости зашумели, заговорили, как обычно за столом, а я думал. И когда стало совсем шумно, вдруг сказал: - Мам, а можно я скажу? - Что скажешь? - удивилась мама. - Тост. Дядя Юзя засмеялся и громко закричал: - Дайте сказать тост! Ну что вы в самом деле! Мужчина ты или нет? - обратился дядя Юзя ко мне. Но я уже не смотрел на него. Я ни на кого не смотрел. Я набрал воздуха и крикнул: - За наших славных артиллеристов, одержавших победу в Великой Отечественной войне! Ура! - Ура! - тихонечко закричал дядя Женя, веселый и молодой сын дяди Юзи. Все засмеялись и немножко выпили. - Молодец! - смачно крикнул дядя Юзя и снова положил в рот кусочек селедки. - Молодец-огурец! - промолвила мама и посмотрела на папу. Папа улыбался, уставившись в тарелку. И тогда я крикнул опять: - За наших славных танкистов, одержавших победу в Великой Отечественной войне! Ура! Ничего другого я придумать пока не мог. Но все опять дружно засмеялись и даже захлопали в ладоши. Только мама не смеялась. Она грустно смотрела на - За нашего дядю Лешу. И выпила одна. Дядя Леша был мамин брат, он жил в Горьком. Папа звал его "дядя Леша об одной ноге". Он приезжал к нам редко, ему ведь трудно было ездить. Ногу он потерял на войне. - А за интендантов? - весело крикнул дядя Юзя. Он на войне был интендантом. "Обеспечивал войска всем необходимым", - сказал мне папа, когда я спросил его, что это значит. Но я уже никого не слушал. Щеки у меня горели. Мне было страшно весело! Я так любил этот праздник! И этих людей! Мне так нравился мой длинный и красивый тост! - За наших... за наших... - запнулся я. - Ура! - тихонечко закричал дядя Женя, и все опять засмеялись. С каким-то облегчением. Но я вспомнил! Вспомнил, за кого еще надо выпить! - За наших славных летчиков, одержавших победу в Великой Отечественной войне! Ура! - крикнул я и выпил лимонад залпом. Но почему-то никто уже не смеялся. Все грустно смотрели в тарелки и жевали. Стучали вилки. Папа вышел из-за стола, взял меня под мышки и вынес в маленькую комнату. Я ничего не понял. - За что, пап? - тихо спросил я. - Подумай, - сказал папа и закрыл за собой дверь. А за дверью дядя Юзя говорил громким шепотом: |
|
|