"Борис Минаев. Мужской день" - читать интересную книгу автора

властолюбивый жестокий тиран. А звери лежали рядом, все так же внимательно
открыв глаза.
Но вскоре все кончилось.
Не выдержала потрясений голова облезлого медведя, оторвалась и полетела
на пол со стуком, потом засыпала опилками всю комнату, и мама, чихая, убрала
безголового подальше. "Потом починим", - успокаивающе сказала она.
Оставленный в наблюдательном пункте на абажуре настольной лампы,
подгорел и расползся клочками серой ваты маленький слон Яша.
Вымок под ливнем и потерял свой лихой вид рыжий кот с негнущимся лапами
и усами из лески.
Зверей запихали на антресоли. Когда никого не было дома, я подставлял
стул и пытался достать их оттуда. На антресолях пахло старой одеждой, чем-то
незнакомым и далеким, как прежняя жизнь. Звери были закинуты в самый дальний
угол, задвинуты тяжелыми чемоданами, и достать их оттуда я не
мог. Я стоял на стуле, приподнявшись на цыпочках, и смотрел в темноту.
Потом я спускался со стула и задумывался.
Зачем я заставлял их проливать кровь? Почему не играл с ними в
больницу, путешествие или школу? Почему не поженил их?
Но, несмотря на все это, они любили меня. Просто любили, как умеют
любить все звери.
Такое у них было плюшевое мужество: любить, даже если тебе очень плохо.

ЖИВАЯ РЫБА

Как-то раз я пошел мыть руки, включил свет и ахнул.
- Мама, кто это? - заорал я диким голосом.
В нашей ванне плавала огромная рыбина. Она беззвучно открывала рот, как
будто хотела сказать: "Привет! А вот и я!"
В ванную вошла мама. Она вытерла мокрые ладони о передник и напряженным
голосом сказала:
- Это сом.
Я подошел ближе. Сом не плавал. Он устало стоял на одном месте и
жалобно выпучивал глаза. Длинные усы бессильно свисали вниз.
- Он у нас будет жить? - спросил я.
Мама как-то странно пожала плечами и снова пошла на кухню.
- Все покупали, и я купила! - крикнула она оттуда. - Знаешь, какая
очередь была!
Сом шевельнул плавниками и отвернулся. Ему было стыдно, что он попал
сюда, в нашу малюсенькую ванну. Но ничего поделать с этим было нельзя.
- Мама! - закричал я и бросился на кухню. - Пусть он живет! Мы не будем
его есть, правда?
- Послушай, - сказала мама. - В хлорной воде он даже до вечера не
протянет. Его надо скорей оглушить, чтобы не мучился.
- Оглушить? - не поверил я. И оглянулся - чем же у нас можно оглушить
такого огромного сома?
Мама показала на старый столовый нож с массивной железной рукояткой.
Нож, покоробленный и помятый, одиноко лежал на белом кухонном столе.
Я вернулся в ванную и подпустил сому холодной водички. Он благодарно
шевельнул усами, а потом выпучил глаза еще больше - видно, вода и вправду
была хлорная.