"Елена Милкова и Валерий Воскобойников. Татуировка" - читать интересную книгу автора

Кстати, мы сделаем для вас приятное дополнение: в тельце ребенка будет
вмонтирован микродвигатель. Благодаря ему каждый младенец сможет делать
сосательные движения губами и засасывать около трехсот миллилитров
жидкости. Естественно, встроенную емкость необходимо промывать. Все будет
объяснено в инструкции.
Полагаю, такое дополнение вам не повредит?
Гамзаев согласно кивнул.
- Это может пригодиться.
- Одна лишь деталь: стоимость заказов, учитывающих особо интимные
пожелания клиентов, у нас всегда повышается в полтора раза... Все остальное
никого не должно интересовать. В случае вашего согласия мы готовы
немедленно приступить к работе.
- Это я и хотел услышать. Мой человек заберет их у вас через десять
дней.
А потом... мы, возможно, поговорим и о мужских особях... Скорее всего,
мне понадобятся тринадцать экземпляров. Тринадцать абсолютно одинаковых
мужских тел... Но это чуть позднее.
Норман проследил, как гость с Кавказа быстро пересек раскаленное
солнцем пространство от дверей здания до своего автомобиля и, едва заведя
двигатель, сразу включил внутренний кондишн. Когда машина проехала мимо
охранника, он выругался по-немецки, как это делал когда-то отец, который
воевал на Восточном фронте:
- Русише швайн!
А его гость в те же минуты, ведя машину одной рукой, другою снимал с
потного лица едва державшиеся тонкие черные усики, а потом - парик с
черными жесткими, как проволока, прямыми волосами. Нескольких минут жаркого
воздуха, когда он шел по двору под солнцем, а потом сел в раскаленную
машину, хватило, чтобы он взмок от затылка до пяток. Содрав пиджак,
прилипший к спине, он бросил его на соседнее кресло. Потом нащупал платок в
кармане и утер им лицо, а также голову со светлыми слипшимися кудряшками.
Дело шло хорошо, и этому, казалось бы, надо было радоваться, но отчего-то у
него было плохое настроение. Он вспомнил Нормана и проговорил по-русски:
- Фашист недорезанный!

С МЕЧТОЙ О СОБСТВЕННОМ БЭБИ

На международный аэропорт колумбийского города Картахена одна за
другой со стороны Карибского моря наползали тяжелые тучи. С трудом
перевалив через крыши современных зданий с затененными стеклами, они
накрыли все видимое пространство непроницаемой мглой. Да и самого видимого
пространства почти не осталось - оно скукожилось до территории слышимости
человеческого крика. И это пространство с трудом пробивали прожектора,
поставленные по периметру с крыши аэровокзала.
Уже сорок минут, как после сообщения о закрытии на взлетно-посадочных
полосах замерла жизнь. Машины по шоссе двигались с зажженными фарами. А над
ними в клубящейся тьме что-то громыхало, искрилось, озаряло на миг
вспышками молний, прочерчивающими половину неба.
Кондиционеры в здании аэропорта с трудом справлялись с
удушающе-влажной жарой. Само здание быстро заполнилось встревоженными
потными пассажирами.