"В.Милютин "Адмирал Арсений Головко"" - читать интересную книгу автора

- Буду стараться, - отозвался Головко. - Но не знаю, как у меня
выйдет...
- Должно выйти. Вы отвечаете перед страной, перед партией.
И вот он снова в Полярном, с которым расстался два года назад. На
стене кабинета большая карта Северного Ледовитого океана и его побережья.
Когда выдается свободная минута, командующий подходит к ней, вглядываясь в
каждую извилину береговой черты, или сидит за столом, поджав под себя
ногу, - детская привычка осталась на всю жизнь, - и изучает лоции северных
морей. Однако таких минут выдавалось не так уж много, в кабинете
командующего Северным флотом видели редко. Его флаг взвивался на мачте то
одного, то другого корабля. В любую погоду корабль выходил в море. На
крыле мостика часами стоял коренастый человек в широком матросском
бушлате, и только фуражка с золотым шитьем на козырьке выдавала адмирала.
Много позже, уже после войны, когда Арсений Головко поведет корабли в
дальние плавания с дружескими визитами в разные страны, он будет вот так
же стоять на крыле мостика в простом матросском бушлате - иной одежды в
походе он не признавал.
Баренцево море. Оно почти не бывает тихим. Даже в безветрие
перекатываются по нему свинцовые волны. Тяжелые, медлительные на просторе,
они, приближаясь к берегу, как бы убыстряют свой бег, становятся выше,
круче и с яростью набрасываются на черные скалы. Холмами вздымается
ослепительно белая пена, словно брызги мгновенно замерзают на лету и
превращаются в снег, тот самый, что даже в разгар лета заполняет лощины
обомшелых коричневых сопок.
Бушует море в полярный день, продолжающийся несколько месяцев, когда
солнце ни на минуту не прячется за горизонт, и еще неистовее в столь же
долгую беспросветную полярную ночь. В любое время года здесь туманы и
ветры. Чуть прояснится небо, моряки улыбнутся слабо греющему, никогда
высоко не поднимающемуся солнцу, и вдруг налетит снежный буран. Все
скроется в белой мути, настолько густой, что матросы на палубе натыкаются
друг на друга. И так же внезапно снова проглянет солнце, как будто и не
было слепящей метели. Поморы эти неожиданные бураны метко прозвали
зарядами: накопит небо меру ледяной дроби, пальнет ею по табуну гривастых
волн и опять притаится, как охотник, заряжающий свой дробовик.
Даже многоопытные синоптики не могут предсказать, какую проделку
выкинет Баренцево море через пару часов. Штиль сменяется ураганом, ясное
небо - дождем, снегом, туманом. Шеф-повар этой адской кухни - Гольфстрим -
теплое течение из Атлантики. Его могучий поток находится в вечной борьбе с
вечной стужей Ледовитого океана. Беспокойный атлантический гость
доставляет уйму хлопот морякам. Но они не в обиде. Ведь это Гольфстрим с
его теплом растапливает полярные льды и делает Баренцево море и его заливы
судоходными круглый год.
Адмирал стряхивает снег с густых бровей, вытирает платком мокрое
лицо. Оборачивается к матросу-сигнальщику. Тот в меховой ушанке, тесемки
завязаны под подбородком - североморцы и летом в поход одеваются потеплее.
На шапке и шинели матроса искрится снег.
- Как самочувствие?
- Порядок, товарищ адмирал. Такая погода на пользу - освежает.
Да, народ здесь привыкший ко всему. Тысячи парней на боевых кораблях.
Приехали сюда со всех концов страны. Иной до этого и не видел моря, а о