История России XVIII–XIX веков

Под редакцией академика РАН Л.В.Милова

Авторы:

Милов Л.В., академик РАН, профессор(предисловие, разделы I–II),

Цимбаев Н. И., докт. ист. наук, профессор(раздел III)

Рецензенты: Ильин С. В., докт. ист. наукКомисаренко А. И., докт. ист. наукУткин А. И., докт. ист. наук

Оформление Е. Ененко

И 90 ИсторияРоссииXVIII–XIXвеков / Л. В. Милов, Н. И. Цимбаев; под ред. Л. В. Милова. — М.: Эксмо, 2006.-784 с.

УДК 94(47)"15/19" ББК 63.3(2)46/51

ISBN 5-699-19165-8

© Л. В. Милов, Н. И. Цимбаев, 2006 © ООО «Издательство «Эксмо», 2006

РАЗДЕЛ I. Россия при Петре I

Глава 1.ПЕРВЫЕ ШАГИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПЕТРА I. АЗОВСКИЕ ПОХОДЫ И НАЧАЛО СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ

Прежде чем ознакомить читателя с деяниями русских людей и российского общества в течение блистательного, хотя и драматического XVIII столетия, естественно подвести краткий итог истекшему «бунташному» веку.

Это было горестное для России столетие. Начало его ознаменовалось грандиозной трагедией в жизни российского общества — так называемым Смутным временем. К Смуте Россию привел сложнейший комплекс противоречий. В глубине этого запутанного клубка антагонизмов были объективно развивающиеся процессы становления единого Русского государства и его важнейшей подосновы в лице неотвратимого наступления режима крепостничества. Крепостные отношения были необходимейшим рычагом политической организации российского общества, специфичность которого заключалась в необычайно малом размере добываемого им совокупного прибавочного продукта.

Причиной этому были крайне неблагоприятные природно-климатические условия на большей части Восточно-Европейской равнины. В таких условиях основной производитель материальных благ общества — русский крестьянин — пахал гораздо меньшую площадь и получал в итоге гораздо меньший урожай, чем этого требовал объективный процесс не только развития общества, но и его самосохранения в жестоком режиме тогдашних международных взаимоотношений. Зловещий опыт недавнего монголо-татарского ига был ярким назиданием бесперспективности прежних традиций и мощным стимулом новых преобразований, важнейшим из которых было объединение русских земель в единое государство.

Объективная логика развития общества еще в период до начала активного объединительного процесса обнаружила первые признаки становления режима извлечения прибавочного продукта путем внеэкономического принуждения. Именно этот режим в лице складывающегося крепостничества в конечном счете и создавал минимально необходимые условия для жизнедеятельности российского общества в целом.

На протяжении XV–XVII вв. в процессе сложенияи укрепления единого Русского государства вполне сформировались и его основные особенности. Упомянем лишь некоторые из них. В частности, важнейшую роль играли такие социально-политические институты, как общинный уклад жизнедеятельности крестьян и система крепостного права, а также использование трудовых ресурсов населения для государственных и даже до-мениальных служб, известное как «посошная служба» («посоха»). Это строительство крепостей, мостов, рвов, оборонительных «засечных» линий, возведение воеводских, волостельских и земских изб и дворов, работы на государевой десятинной пашне, заготовка княжеского, а затем и государева сена, уход за княжескими и царскими табунами, строительство сел, рытье прудов, обслуживание ямчужных амбаров, тесание ядер, создание пушечного запаса, ямская гоньба, подводная повинность и т. д. В эти работы вовлекались не только посадские люди и черносошные крестьяне, но нередко и население поместий и вотчин.

Компенсация бессилия государственного аппарата в создании органов фиска привела и к тому, что на посадских людей и волостных черносошных крестьян были возложены функции низшего звена финансового госаппарата. К числу ярких своеобразий «самоорганизации» социума с ограниченным прибавочным продуктом относилось образование государством обособленной верхушки крупного купечества в виде немногочисленной корпорации «гостей», а также членов «гостиной» и «суконной» сотен. Им даны были широкие торговые привилегии, но одновременно этому слою купечества передавалась важнейшая часть функций по организации государственной торговли и финансов.

«Гости» и члены «гостиной» и «суконной» сотен осуществляли эту функцию не без выгоды для себя, создавая иногда ситуацию произвола и наживая большие капиталы, но власти вынуждены были с этим мириться.

Создание в исторически сравнительно короткое время огромного в территориальном плане государства резко повысило требования к необходимому материальному и, в частности, бытовому обеспечению основной «несущей конструкции» «здания» государственного управления — верхушки господствующего класса. Однако российское общество, вечно страдающее от недородов, даже в XVI–XVII вв. еще не могло удовлетворить элиту государства в немалых запросах по части быта, экипировки и материального обеспечения посредством свободных товарно-денежных отношений. Поэтому с конца XVI в. намечается возрождение, казалось бы, уже исчезнувшей реликтовой «служебной организации» Древней Руси, создавшей сеть поселений, специализированных в различных ремеслах и занятиях для обеспечения дружин и княжеских дворов. Речь идет о так называемом дворцовом хозяйстве. Подавляющее большинство дворцовых и казенных слобод (всего их было больше полусотни) располагалось в Москве. И это не случайно, ибо Москва по необходимости была средоточием всех важнейших функций социума. Население и экономика остальных городов были в несколько раз меньше. Последние изыскания историков позволяют считать, что так называемое дворцовое хозяйство действовало не только в интересах царя и его окружения, но и в общегосударственных масштабах. В XVII в. число казенных и дворцовых служб существенно возросло, а их функции были связаны с важнейшими задачами государства. Со временем такие «служебные организации» распространялись по значительной территории всего государства. Принципы организации этих служб были сходны с временами Древней Руси: мобилизация мастеров и работников с освобождением от налогов и повинностей для исправного несения разнообразной службы, насильственное прикрепление к службе, принудительные наборы специалистов по всему государству. В конечном счете этот уникальный феномен мобилизационной экономики, будучи органическим порождением социума с минимальным совокупным прибавочным продуктом, постепенно перерастал, как мы увидим, в различные формы казенного промышленного производства.

Немаловажной особенностью исторического процесса в Русском государстве XV–XVII вв. являлось своеобразие эволюции феодальной земельной собственности. С момента завершения объединения русских земель государство намертво сцементировало зависимость феодалов от центральной власти, создав сначала институт условных земельных владений на государственных территориях, а потом связав и владение вотчиной с обязательством непременной военной или чиновной службы. В итоге в XVI–XVII вв. институт развитой феодальной собственности так и не сложился, ибо каждый помещик или вотчинник напрямую был связан с государственной властью. Более того, создание поместной системы, хотя и не состоявшейся как фактор эффективной экономики, сыграло огромную роль в единении страны при явном дефиците материальных ресурсов для создания и функционирования адекватной для столь обширной территории государственной машины.

Вовлечение после тягчайших и трагических лет Смуты в хозяйственный оборот новых земель и восстановление старых пашен позволило в целом восстановить продовольственную базу страны, хотя урожайность по-прежнему оставалась очень низкой. В итоге почти все население по-прежнему должно было заниматься сельским хозяйством. Во многих городах посадские люди имели пашенные земли, сеяли и убирали рожь, овес, пшеницу ит. п., что свидетельствовало о слабой степени отделения промышленности от земледелия, низком уровне урбанизации в стране.

Тем не менее XVII в. имел заметные сдвиги в общественном разделении труда. В ряде городских центров, которых миновали беды Смутного времени, резко сокращается роль земледелия, хотя во многих других городах земледельческие функции по-прежнему концентрируются на огородничестве и садоводстве. Вместе с тем в российских городах во второй половине XVII в. растет число ремесленников, расширяется круг ремесленных специальностей. В ряде регионов зарождается мелкотоварное производство. Специфичность его в России заключается в том, что оно во многом напоминало сезонное производство, т. е. промышленники работали с большими временными перерывами. В значительной мере такой ритм работы был свойственен и ремеслу. Посадский ремесленник копал огород, иногда пахал поле, сеял, жал, косил сено, ловил рыбу, заготавливал дрова и только какую-то, хотя и значительную, часть времени уделял своему ремеслу. В этом российский город существенно отличался от западноевропейского города.

Этот способ производственной деятельности пагубно влиял на возможность накопления денежных средств и укрупнения масштабов производства. Немалую роль в подобной ситуации играл такой фундаментальный фактор, как отсутствие в стране рынка рабочей силы. Как правило, он ограничивался узкой прослойкой пауперов — внезапно, в силу тех или иных причин разорившихся и выбитых из колеи нормальной жизни людей. Однако рано или поздно и они возвращались к основному для общества виду деятельности — земледелию.

В то же время государству необходимо было не только ремесло и промыслы, оно остро нуждалось в продукции крупного производства. Укрупнение ремесел шло черепашьими темпами. Поэтому одной из характернейших черт XVII столетия явилось форсированное усилиями государства развитие крупного промышленного производства, прямо или косвенно связанного с военно-хозяйственными потребностями страны. В XVII в. таких предприятий было очень немного, и экономический эффект их был ограниченным. Важнейшее место среди них занимали своеобразные концессии иностранцев и прежде всего доменно-молотовые комплексы. Работали они на военные и отчасти хозяйственные нужды казны при мощной финансовой и ресурсной поддержке государства.

Довольно сложны и неоднозначны итоги развития торговли. Как уже говорилось, вплоть до середины века городской посад был объектом тяжелейшего налогообложения. Это препятствовало массовому вовлечению в крупную торговлю представителей посада, и она традиционно сосредоточивалась в руках привилегированного купечества: «гостей» и «гостиной» сотни.

В целом в Средневековье наибольший экономический эффект для страны, государства и общества давала лишь крупнооптовая торговля с ее громадной прибылью. Но она во всем мире существовала почти исключительно как регулярная морская торговля. Не случайно наиболее богатыми и развитыми в экономическом отношении странами в Средние века в Европе, да и во всем мире, были крупные морские державы (Англия, Голландия, Бельгия, Франция, некоторые государства Италии и др.). Такого экономического эффекта сухопутная торговля никогда не давала.

В России же сухопутная торговля носила необычайно вялый, преимущественно сезонный характер из-за неблагоприятных природно-климатических условий. Длительный зимний период, распутицы межсезонья, отсутствие и экономическая невозможность создания хороших дорог и магистралей — все это обрекало страну на далеко не лучшую жизнь.

Вместе с тем объективные потребности экономики страны с исключительным господством земледельческого производства требовали вовлечения в экспортную торговлю не только мехов (а запасы соболя к концу века в Сибири заметно истощились) и иной уникальной продукции, но и массовой продукции сельского хозяйства (зерна, пеньки, масла, сала и т. п.). Однако это крупногабаритный товар, и перевозка его была выгодна только большими партиями, что ни экономически, ни технологически не под силу сухопутной торговле с ее гужевым транспортом. Единственная оптимальная перспектива ее развития была объективно связана с обретением морских портов и водных артерий, ведущих к таким портам. В XVII в. Россия имела лишь один морской порт, да и тот на далеком Севере — в Архангельске. Эффективные морские порты можно было обрести лишь силой. Однако Смута и разорение страны привели Россию к потере огромной территории западнорусских земель вплоть до Смоленска, к потере выхода страны к Финскому заливу. Провал попытки вернуть Смоленск показал, что даже в 30-е гг. Россия все еще была разоренным и слабым государством. При Михаиле Федоровиче обращения украинского казачества о российском подданстве оставлены были без последствий. Однако самоотверженная освободительная борьба Украины во главе с гетманом Б. Хмельницким в конечном счете поставила все еще ослабленное Российское государство перед необходимостью решить вопрос о воссоединении и, как неизбежное следствие, вступить в длительную и изнурительную войну с Польшей, осложненную вступлением в Польшу и Прибалтику шведских войск и активизацией их действий против России. Объединенными усилиями казаков и русских была освобождена, но потом все же утеряна Белоруссия и часть Прибалтики. России удалось закрепиться лишь на части возвращенных русских земель. Включение Киева и Левобережной Украины в систему ослабленной экономики России, с ее тяжелым налоговым гнетом и неурядицами государственного управления, вскоре вызвало серьезные трения с казачьей верхушкой, привело к политической интриге ее гетманов, что еще более осложнило ситуацию на южных и юго-западных рубежах России. В 50—80-е гг. Россия предпринимает колоссальные усилия для укрепления южных границ строительством гигантских оборонительных засечных полос и «черт», с большим количеством крепостей, привлечением огромного числа людских ресурсов. К концу XVII в. основные усилия России сосредоточены на южных рубежах в борьбе за Киев, Левобережную Украину против Турции и Крыма. Но общий итог этой политики был минимальным. Весь груз стратегических задач страны остался практически нерешенным.