"Велко Милоев. Докуда доходит взгляд" - читать интересную книгу автора

Николай Фауст схватил его обеими руками за хилые плечи и отодвинул от
себя, насколько позволяло пространство.
- Есть привыкание, есть, парень.
Совесть или нервы? Нужно подумать, а для этого нужна тишина - шум
мешает. Он включил свою кассету с записью тишины, надел шлем и затерялся в
потоке.
Жаль пропускать время, когда он мог бы быть с Ани.
Ани не любила разговоров и подолгу молчала. На целой кассете было
записано молчание. Молчание Ани с Николаем Фаустом. Но это была не его
идея: в какойто книге он нашел рассказ о радиожурналисте, который
коллекционировал молчание, вырезая паузы из магнитофонных лент. И раз эта
проблема так стара, значит, она еще долго просуществует. Почему Николай
Фауст считает, что его растроенные нервы предвещают конец света? Он должен
узнать, то есть решить, что же будет там, за холмом.
Внезапно его пронзила острая боль. После первого удара в живот кто-то
сильно встряхнул его и ударил еще раз - по лицу.
- Что ты толкаешься? Знаешь, как ты толкнул меня? Почему не смотришь?
Гад!
Какой-то взбесившийся человек стоял перед ним, крича это или что-то
подобное, если судить по движению губ. Николай Фауст был абсолютно уверен,
что не толкал его, но тот не знал, что он бодрствует, что совершенный
пешеход Николай Фауст смотрел своими глазами, будучи в шлеме. Просто тот,
убежденный в его беспомощности, выбрал жертву для излияния своего гнева.
Николай Фауст одной рукой заслонил лицо от кулаков, а другой снял
шлем:
- Повторите, пожалуйста. Я не слышал вас.
Человек на миг онемел от удивления, но тотчас же опять принялся ругать
его:
- Ах, ты гад в шлеме! Взрослый гад в шлеме! Это все из-за вас!
Все-все! И ненормальные дети в мерзких шлемах и все остальное! Смотрите на
него! Ты где? На Марсе? Или на Луне? Или в постели? Толкаются по улицам...
Топчут...
Николай Фауст огляделся. Несмотря на сильную толчею, несколько человек
остановилось, едва сдерживая напор толпы. Они молчали, глядя на него
осуждающе. У них не было шлемов.
Разумеется, потому что те, что в шлемах, проходили мимо, ничего не
замечая.
- У вас есть дети? - спросил Николай Фауст.
Тот перестал махать руками, затих и прохрипел: -Да.
- Тогда заберите у них шлемы и никогда не пускайте на улицу.
Людской круг разорвался под силой натиска и Николай Фауст в
освободившееся место.
Нужно думать. На чем он остановился? Холм Ани - что же там, за ним?
Что же касается проблемы с детьми, то она выглядит неразрешимой, по крайней
мере для него. Понравится ли Ани его кассета с записью молчания? Уместна ли
эта идея? Когда тебе предлагают бесконечные миры, разве молчание может быть
ответом? Но слова тоже не ответ. Если он хочет понять, и хочет, чтобы
поняли его, нужно попытаться хотя бы овладеть их языком.
На этом месте, где дома отступали и улица становилась немного шире,
толпа всегда топталась в замешательстве. Впереди был тот кружок. Николай