"Ребекка Миллер. Частная жизнь Пиппы Ли " - читать интересную книгу автора

путешествия в Венецию, мамина конфетница в форме сердца, украшенная
трилистниками, морская раковина - много лет назад дети подносили ее к уху и
с завороженными лицами слушали шум моря.
"Дом навевает странные мысли", - вяло подумала Пиппа и, приподнявшись
на локте, взяла с журнального столика новенький бинокль. Раздвижные
стеклянные двери были открыты, и через мощные линзы она вгляделась в
изумрудно-зеленую лужайку с искусственным озерцом - в Мэриголд-виллидж таких
видимо-невидимо. Пиппа водила биноклем туда-сюда до тех пор, пока не
заметила иволгу, нервно прыгающую на ивовой ветви. У птицы были черный
капюшон и желто-оранжевая грудка, а ближе к животу перышки белели, совсем
как на глянцевой фотографии балтиморской иволги в иллюстрированном
справочнике "Певчие птицы Восточного побережья".
Покупая справочник в книжном магазине, Пиппа наткнулось на объявление:
"Литературный клуб "Мэриголд" собирается по четвергам в семь вечера.
Приглашаются все желающие". "Интересно, - решила она. - Отличный способ
завязать новые знакомства". В следующий четверг, вырядившись в рубашку Герба
и широкую льняную юбку (по-девичьи крепкое, подтянутое тело от старух
казалось разумнее спрятать), Пиппа стучалась в дверь по указанному адресу.
Открыла миниатюрная пожилая дама с завитыми мелким бесом волосами.
- Еще одна молоденькая! - довольно громко произнесла облаченная в
трикотажные брюки хозяйка, бросая взгляд через плечо. - Добро пожаловать,
мы, старые карги, любим свежую кровь!
Пиппа представилась и, войдя в гостиную, увидела женщин за шестьдесят,
семьдесят и восемьдесят, сидящих кругом, словно ведьмы на шабаше. Сбоку у
каждой сумочка, а на коленях - свежий роман Сэма Шапиро "Дары мистера
Бернбаума" в мягкой обложке. Пиппа чуть не прыснула со смеху: господи, куда
ее занесло!
- Меня зовут Люси Чайлдерс, - представилась открывшая дверь. - А это...
Так, по очереди: Эмили Вассерман, Этель Коэн, Джин Йилдинг, Кора О'Хара и...
где Хлоя?
Буквально через секунду из уборной показалась вторая "молоденькая".
Определить возраст Хлои Пиппа не смогла: гладкое лицо словно застыло в
вечной полуулыбке. Овал явно подкорректировали, а скулы выделили: теперь они
выступали из-под кожи, словно мячи для пинг-понга. Пухлые половинки верхней
губы соблазнительно нависали над нижней. "Совсем как алый занавес", -
подумала Пиппа. Кончик носа тоненький, будто озорник-скульптор напоследок
ущипнул застывающее творение, а голос тихий, спокойный - таким осаживают
расшалившегося ребенка.
- Приятно познакомиться! - прошелестела она. Глаза ярко-голубые,
раскрыты неестественно широко, а взгляд... Такой бывает у узников, взирающих
на мир сквозь брешь в кирпичной стене.
Пиппа что-то вежливо ответила и тут же отвернулась, чувствуя жалость и
отвращение.
- Хлоя присутствует на заседании клуба в последний раз, - объяснила
Люси Чайлдерс. - Ее супруг недавно скончался, и она переезжает обратно в
город.
- Мне очень жаль! - покачала головой Пиппа.
- Спасибо, - шепнула Хлоя. Устроившись на краешке дивана, Люси Чайлдерс
положила руки на колени (маленькие ножки в белых, как у медсестры, туфельках
встали строго параллельно друг другу), расправила плечи и открыла дискуссию.