"Ребекка Миллер. Частная жизнь Пиппы Ли " - читать интересную книгу автора - Дот! - позвала она.
- Кто это? - резко спросил мужской голос. - Меня зовут Пиппа Ли. Я... я ищу Дот. Послышался шорох, и дверь распахнулась. Молодой крепкий мужчина с бледным, худым лицом, на котором выделялся сломанный нос, посмотрел на Пиппу с бессильной злобой. Точнее не на Пиппу, а сквозь нее, потому что явно думал о чем-то другом. На голом мускулистом торсе красовалась татуировка - Христос, нанесенный умелой рукой. Господа изобразили в цвете, с обнаженной грудью и большими крыльями. Глянув через мускулистое плечо, Пиппа увидела: Дот сидит на кровати с покрасневшими от слез глазами. - Дот, - стараясь говорить как можно спокойнее, позвала Пиппа, - Джонни велел тебя разыскать. - Посмотри на меня, - отозвалась хозяйка. - Разве в таком состоянии к гостям выйдешь? Пиппа решила сыграть ва-банк. - Меня зовут Пиппа Ли, - она бесстрашно протянула руку молодому человеку. - А я Крис, - рукопожатие "полуфабриката" было на удивление осторожным. - Рад знакомству. Извините, что мы тут при вас... Ну, малость повздорили... - порывшись в спортивной сумке, парень достал мятую рубашку. Пиппа заметила: крылья Христа на полуфабрикатовской груди не обрываются, а тянутся по предплечьям и вниз по спине. Дот тайком наблюдала, как разрисованный сын надевает рубашку и застегивает пуговицы. - Позаботьтесь о маме! - велел он, пронзив гостью пугающе честным взглядом, а затем отступил к стене. - Мне пора, - без лишних слов Крис вылез в окно и зашагал прочь. ежесекундно ждал нападения. Распахнув кабину желтого пикапа, парень устроился на водительском сидении и укатил прочь. - В детстве он был таким милым! - раздосадованно качая головой, пролепетала Дот. - Ты даже не представляешь... Прошло несколько дней, и, хотя желтый пикап Криса Надо несколько раз проезжал мимо Пиппы, Дот не объявлялась. Пиппа решила: ужасная сцена в спальне положила их дружбе конец. Сынок-полуфабикат действительно пугал. Бедная Дот! Пиппа с удивлением обнаружила, что скучает по соседке, и даже подумывала позвонить и узнать, все ли в порядке, но боялась еще больше ее смутить. Приступы лунатизма не повторялись, кухня блистала чистотой, и Пиппа почувствовала, как в душе воцаряется умиротворение. Дни неспешно тянулись своим чередом. Каждое воскресенье из города приезжал Бен, а Грейс улетела в Париж отдохнуть от двухнедельных фотосъемок в Кабуле. Пиппа так и не поняла, каким образом дочь попала в Афганистан. Вроде бы секунду назад снимала собачьи выставки для "Хартфорд курант", а в следующую уже делала вселяющие ужас фотографии изувеченных детей и рыдающих женщин для "Нью-Йорк тайме". Безудержное желание Грейс найти и запечатлеть правду изумляло Пиппу до глубины души. Ничто на свете ее не остановит! Тем не менее, глядя в глаза очередному, бегущему по серому морю пепла ребенку, Пиппа думала: "Разве не жестоко снимать такое страшное горе?" Она не решалась задать дочери разъедающий душу вопрос: "Не оказывалась ли ты перед выбором: спасти человека или запечатлеть на пленку?" Ну, во всяком случае, дочь занимается делом. Привлекает внимание. К себе... Нет, не к себе, нехорошо так думать! К бедам, вопиющим |
|
|