"Уильям Миллер. Мартин Лютер Кинг (Жизнь, страдания и величие) " - читать интересную книгу автора

своих дней не забыл тех ужасов, свидетелем которых он стал тогда. Он видел,
как разъяренная белая толпа и полиция ловили попадавшихся им чернокожих
граждан и избивали их, причем многих - насмерть. Именно эта трагедия привела
к созданию антирасистской черно-белой по составу Гражданской лиги Атланты,
предшественницы Южного регионального совета. И тем не менее шесть лет спустя
официально был принят закон о сегрегации - об обязательном раздельном
проживании белых и цветных. В течение нескольких ночей подряд преподобный
мистер Уильямс, с трудом сдерживая ярость, наблюдал из-за прикрытых штор
победные факельные шествия ку-клукс-клана, члены которого безнаказанно и
демонстративно маршировали по мостовым Оберн-авеню. В числе маршировавших
были и белые священники. "Милый Оберн", как в те времена называли обычно
проспект, превратился в гетто, поскольку даже самые влиятельные и уважаемые
из его обитателей отныне имели меньше прав, чем малограмотные белые пастухи
и землепашцы из самых глухих уголков Джорджии. И именно эти невежественные
массы, ведомые такими одиозными деятелями, как Юджин Толмэдж, сделали идею
белого превосходства символом политической власти и критерием того, что в их
среде принималось за нравственный авторитет.
Таковы были условия общественного договора, заключенного в
одностороннем порядке. Однако, подобно обитателям гетто в средневековой
Европе, лишенным и представительских, и гражданских прав, такие люди, как А.
Д. Уильямс, встречали тяготы и унижения с мужеством и несгибаемой решимостью
мучеников. Они молились Богу, не признающему расовых различий, стремясь во
имя Его истины, но также и ради самих себя отстоять свои человеческие права.
Так, Уильямс был не только вдохновенным проповедником, но и очень дельным,
трезвомыслящим человеком. Он являл собой образец особой церковной
предприимчивости: именно под его руководством и благодаря его решимости
баптистскую церковь Эбенезер удалось спасти от финансовых неурядиц, которые
грозили ей в 1894 году, то есть за год до знаменитого выступления Букера Т.
Вашингтона, предложившего "Атлантский компромисс". А ведь именно тогда
получившие печальную известность суды Линча стали весьма частым явлением.
Уильямсу удалось превратить свою церковь в один из самых неприступных
бастионов веры, но также и в центр социального общения и гражданского
протеста для всей своей паствы.
Сам Уильямс не мог похвастаться особой образованностью и изяществом
манер. Он прослушал курс богословия в Морхаусском колледже, но сохранил при
этом нетронутой библейскую простоту веры своих предков и никогда не
претендовал на ученость. Однажды некий предприниматель, проживавший на
Оберн-авеню, громко выразил свое неудовольствие по поводу простонародной,
житейской речи проповедника. Несколько дней спустя, сообщая финансовому
комитету Эбенезера о личных взносах членов церковной общины, Уильямс с
усмешкой заметил: "Я-то положил сто долларов, а тот джентльмен, который
поправлял меня, ничего не положил". Многие прихожане оказывали моральную и
финансовую поддержку начинаниям Уильямса просто потому, что им нравились его
деловая хватка и умение убеждать, хотя он далеко не всегда бывал в ладах с
грамматикой.
Точно таким же по характеру, как и Уильямс, был его более младший
современник Майк Кинг. Он родился буквально в преддверии XX века, в 1899
году, в семье арендатора-издольщика смешанных афро-ирландских кровей. Майк
был вторым из пяти сыновей Джеймса и Делии Кинг (у них было еще пять
дочерей). Семья жила на ферме близ Стокбриджа, в двадцати милях от Атланты.