"Илья Львович Миксон. Обыкновенный мамонт " - читать интересную книгу автора

Приблизив к глазам часы, Хмельнюк сдавленно охнул. Не будь тревоги, он
бы сидел в это время в автобусе, наглаженный, с белоснежным подворотничком,
в надраенных до зеркального глянца хромовых сапогах. И катил бы в город...
Старшина обещал увольнительную на все воскресенье.
Согнувшись, чтобы повыше к плечам подтянуть тяжелый футляр со
стереотрубой, Хмельнюк внезапно углядел в нескольких шагах от себя спящего
человека у кучки хвороста. Незнакомец держал автомат и красный флажок.
"Не иначе, посредник умаялся в засаде. Проснется, засечет разведку,
тарахнет холостой очередью, флажок кверху - "Стой!". И все прахом. Война
кончилась, возвращайтесь с позором, не выполнив боевого приказа".
Надо было сказать о посреднике сержанту Куликову, но тот чуть виднелся
в тумане. Хмельнюк решил действовать самостоятельно. Он бесшумно сдвинул
предохранитель, направил ствол в небо и нажал на спуск. Прогремела короткая
очередь. Эхо разнесло выстрелы по тайге.
Атаковать посредников не предусмотрено никакими инструкциями и
уставами. Но в данной ситуации никто не мог упрекнуть солдата в
самовольстве. Хмельнюку ничего не стоило оправдаться: "Не разглядел в
тумане, товарищ лейтенант. Думал - диверсант синий". И, будьте так ласковы,
не придерешься. Еще благодарность за бдительность объявят.
Эхо еще перекатывалось с сопки на сопку, а Хмельнюк уже лежал в росной
траве, раскинув ноги, с автоматом на изготовку.
Остальные разведчики и сам сержант Куликов тоже заняли позицию для
самообороны.
Человек, которого Хмельнюк принял за посредника, ошалело вскочил на
ноги. Опешил не меньше его и Хмельнюк.
Вместо одного посредника оказалось двое детей. Один так и не
пробудился, лежал скорчившись. Другой, в красной рубашке, испуганно
озирался.
"Вот это влип! - обескураженно сказал сам себе Хмельнюк и скривился,
словно от зубной боли. - За такую "бдительность" не благодарность, выговор
отхватишь, а то и, будьте так ласковы, увольнительной недельки на три лишат.
Жди, дивчина, не жди, не прикатит твой солдат Хмельнюк аж до самой
демобилизации".
Он вполголоса выбранился, поднялся на ноги и сказал, больше не таясь:
- Товарищ сержант, тут пацаны какие-то.

СЕРЖАНТ КУЛИКОВ

Хмельнюк, чувствуя вину и перед товарищами, и перед детьми, суетился
больше всех. Он отдал из своего пайка сахар, галеты, отцепил от ремня флягу
с водой. Будь его несчастные пленники взрослыми, Хмельнюк, не раздумывая,
расстался бы и с папиросами вместе с дареным портсигаром.
Мальчишки с жадностью хрустели галетами, грызли сахар.
Радист Павлов достал из вещевого мешка колбасу.
- Короче шаг, - с улыбкой придерживал изголодавшихся ребят солдат
Архипов.
Сержант Куликов напряженно думал. Надо было торопиться, наверстывать
упущенное время. И ребят не оставишь в тайге...
Отправить их с Хмельнюком в гарнизон? Далеко, километров шесть-семь в
один конец. Хмельнюк уже не догонит группу.