"Кальман Миксат. Осада Бестерце" - читать интересную книгу автора

- Я буду врачом, отец. Моя стихия - люди. Пчелы богаты только медом.
Хотя, конечно, и его можно обращать в деньги. По у людей в чулке звонкие
талеры уже лежат готовенькими. Вот за ними-то я и начну охоту. Когда человек
болен, он деньги ни во что не ставит. А рано или поздно на каждого человека
приходит хворь.
И его выбор одобрил кивком головы старый Трновский.
- Ну что ж, хорошо, изучай медицину!
У третьего сына, Гашпара, тоже была своя точка зрения, отличная от
взглядов старших братьев:
- Из всех живых существ на земле, дорогой отец, самое большое уважение
заслуживает овца: она и мясо дает, и шерсть, и молоко. Истрать на нее грош,
она отплатит тебе форинтом. Словом, займусь-ка я овцеводством.
Старый Трновский оставил каждому сыну по три тысячи форинтов и, умирая,
сказал:
- Одобряю ваши замыслы, выполняйте их! А я буду присматривать за вами
сверху, с небес.
Присматривал он или нет, про то мне неизвестно, но если действительно
смотрел, то мог увидеть, что два его сына, старший, торговавший медом и
воском (или, как говорят словаки, "вощиной"), и младший, который избрал
предметом своей деятельности овцу, - разбогатели.
В те времена, когда общинные луга еще не были поделены, легко было
разбогатеть скотоводу. Беднота в словацких городах и селах овец не держала.
Иной, может, и завел бы, да из-за нескольких штук пастуха нанимать не было
смысла. Зато тот, у кого было много овец, мог беспрепятственно пасти их на
общественных выгонах. Так что целый город кормил овец Гашпара Трновского, а
овцы - одного своего хозяина.
Что до пчел, то они по природе своей социалисты. Они не признают ни
частной собственности на землю, ни поземельных книг. Всякий цветок, где бы и
на чьей бы земле ни рос - далеки; в поле или у дороги, в саду священника или
на окне барышень Виторис, - принадлежит им. Попробуй помешать им
наслаждаться нектаром, жестоко поплатишься: пчелка пырнет тебя своим жалом -
и жаловаться некому!
Через некоторое время оба брата пооперились и, удачно вложив свои
капиталы, стали самыми богатыми и почтенными гражданами Жолны. При этом они
люто ненавидели один другого; не было такого грязного ругательства (по
крайней мере в словаре, выпущенном "Матицей"
Ведь я-то собрался описать вражду двух братьев, а она проявлялась во
всем: если на выборах депутатов в парламент один из них поддерживал партию
Ференца Деака, другой обязательно голосовал за приверженцев Тисы.[23] Если
один собирался приобрести луг или дом, а другой узнавал об этом, он
немедленно являлся к хозяину и предлагал ему сумму, значительно превышавшую
запрос, чтобы только перехватить покупку из-под носа у своего родного брата.
Петер, торговец воском, остался до конца жизни холостяком, объясняя это
так:
- Что я, дурак, - своим горбом добро наживать, чтобы "она" им улицы
мела? (Петер имел в виду шелковые юбки.)
Гашпар тоже не считал себя дураком, тем не менее женат был трижды.
- Жена ведь хоть что-нибудь да принесет в хозяйство! - рассуждал он.
Хотя Гашпар схоронил двух жен, крестить ему пришлось только один раз,
что тоже неплохо, так как крестины - удовольствие дорогое. От первой жены,