"Анна Михалева. Шкура неубитого мужа" - читать интересную книгу автора

был поступить именно так. Бобров принялся лихорадочно обыскивать гримерку.
Молодой аристократ обозрел комнату и пришел к выводу, что трудится он
напрасно. До мецената комнату уже изрядно перетрясли. Содержимое сумочки
певицы было разбросано по гримерному столику. Собственно говоря, особенно
обыскивать было и нечего: скорее всего, убитая" дама явилась к началу
концерта уже полностью готовая к выступлению. Так сказать, одетая и
загримированная, а потому захватила с собой лишь самое необходимое:
маленький ридикюль и пушистую накидку из шиншиллы.
- Черт! Черт! - прорычал Серж и, повернувшись к двери, неожиданно для
себя нашел торчащего в проеме английского аристократа, о существовании
которого он, по всей видимости, забыл.
- Черт! - сказал он ему. - Ты-то тут что делаешь?
- Мне кажется, вы напрасно пытаетесь отыскать то, что уже нашли до
вас, - прохладно заметил сэр Доудсен.
- Вижу, - проворчал Бобров. - Тебе лучше уйти. Если не хочешь стать
свидетелем. А мне лучше остаться. И поторопись, ради всего святого. Еще тебя
отмазывать!
- Но я же еще не успел ничего сделать, - Александр пожал плечами.
- Ты хоть понимаешь, что произошло?! Ирму убили.
Ирму Бонд! Она - звезда. Сейчас сюда сбегутся сыщики со всей Москвы. И
каждый захочет переговорить с тем, кого они найдут на месте преступления.
Имеешь шанс проторчать в отделении милиции до завтрашнего утра.
Это в лучшем случае.
- Хм... - Александр шагнул в коридор. - Полагаю, нам лучше увидеться
завтра. Или в любое удобное для вас время.

***

Сэр Доудсен вышел на улицу и задумался: куда податься? Встреча с
искусством не состоялась, а заменить ее нечем. В Большой театр он опоздал,
да и в Третьяковскую галерею, похоже, тоже. Прогуляться по Кремлевской
набережной? Довольно прохладно для ночного моциона, да и с неба что-то
неприятное сыплется: то ли снег, то ли град, то ли все разом. Оглядевшись,
он медленно побрел в сторону метро "Китай-город". Темная неряшливая улочка
показалась ему кошмарной. Чтобы немного скрасить одиночество, он провел
набалдашником трости по железному забору. Звук ему не понравился.
"Н-да... - подумал младший Доудсен. - Нынче с музыкой что-то не
задалось..."
Мысли его вернулись к случившемуся. Он размышлял над странной судьбой
русской звезды. Красивая, молодая, знаменитая... Кому понадобилось ее
убивать? Странное злодеяние - убить красоту. Все равно что растоптать
розовый куст. Размышления его были внезапно прерваны, его грубо толкнули.
- Прошу прощения, - довольно внятно извинился сэр Александр и сжал в
руке трость.
Однако он тут же ослабил хватку, узрев, что его обогнала девушка.
Правда, он лишь по наитию определил, что фигура в ужасном пуховике
принадлежит даме. Дама, казалось, его не заметила и побрела прочь.
Потомок древних Доудсенов приподнял правую бровь.
"Девушка, одиноко бредущая по ночной улице и расталкивающая рослых
мужчин направо и налево, либо пьяна, либо феминистка", - подумалось ему.