"Петр Алексеевич Михин "Артиллеристы, Сталин дал приказ!" " - читать интересную книгу автора

- Снаряд и ствол разлетелись вдребезги - это факт! И ничем не докажете,
что они были чистыми. А то, что люди не пострадали, только отягощает вашу
вину. Признавайтесь чистосердечно - это облегчит вашу участь. Подумайте над
этим. А я пока расчеты допрошу.
Лейтенант удалился, прихватив с собою мой автомат. В дверях блиндажа
замаячил автоматчик.
Капицкий долго допрашивал других батарейцев. Особенно тщательно -
солдат 3-го расчета. Когда он вернулся ко мне в блиндаж, я ничего нового
сказать ему не мог.
- Кое-что проясняется, - загадочно сказал он, садясь напротив меня. -
Признавайтесь и называйте сообщников.
- Я сказал вам все. Давайте отстреляем все оставшиеся в этой партии
снаряды - проверим, нет ли среди них порченых, - предложил я.
- Ты что?! Хочешь, чтобы я вместе с тобой порвал остальные орудия?! С
моею помощью выполнишь вражеское задание?! - вскипел Капицкий.
- Отчего же они порвутся, если, по вашей версии, взрыватели у всех
снарядов исправны, а орудия мы в вашем присутствии еще раз почистим. А
снаряды все равно расходовать надо, скоро пехоте поддержка потребуется. [57]
- Будем судить тебя, лейтенант, за умышленный подрыв орудия, и никак ты
не отвертишься. Так что пойдешь со мною в Смерш.
Я знал, что из Смерша не возвращаются. Ни за что ни про что недавно
увели раненого Волкова, вырвался человек к своим - "свои" и увели, привязав
за руку к стремени коня. Мне стало страшно. Там, в Смерше, тем более не
докажешь свою невиновность, а им свою работу надо показывать: дескать, не
даром хлеб едят. Горько умирать предателем от пули своих, уж лучше бы немцы
убили.
Следователь, с видом, что все выяснено и моя вина доказана, поднялся и
направился к выходу. В этот момент меня осенило: роковой выстрел третьего
орудия был по счету вторым! Если бы гаубичный ствол был грязным, он
взорвался бы при первом же выстреле!
- Но это же был второй выстрел! - отрешенно вскрикнул я вслед особисту.
- А какое это имеет значение? - не оборачиваясь, бросил Капицкий.
- Нет, ты послушай, я докажу тебе, что ты, лейтенант, неправ! -
закричал я изо всех сил.
Мой крик и обращение на "ты" возмутили следователя. Он вернулся, чтобы
поставить меня на место. Сел и с насмешкой уставился на меня.
- Если бы ствол орудия был грязным или в чехле, то в стволе взорвался
бы первый снаряд. Но у первого снаряда был исправный взрыватель, а потому
выстрел был нормальный. Почему же взорвался второй снаряд, когда ствол был
уже прочищен первым выстрелом, а чехол был сорван напором воздуха, как
считаете вы? Да потому, что у него был неисправный взрыватель! - высказался
я. [58]
Капицкий задумался. Мучительно долго он искал отпор моим убедительным
аргументам, понимал, что рушится весь выстроенный им каркас предварительного
обвинения. Потом лицо его просветлело, он улыбнулся и сказал:
- Счастливый ты, лейтенант! В ящике лежало два снаряда: нормальный и
испорченный. Ведь мог же ящичный схватить первым испорченный снаряд. Орудие
от него и взорвалось бы, а тебе - расстрел! Ну а теперь твоя правда - ты
невиновен. Благодари судьбу.
Вот тут он правильно рассудил, подумал я, все-таки соображает. А мне,