"Николай Михин. Венки на волне. (Документальные очерки о Балтийском пароходстве в Великой Отечественной войне)" - читать интересную книгу автора

противника. Когда Аказенок тушил пламя на полубаке, боцман
Пилько, радист Митрофанов и матрос Пашинский в это время
перетаскивали ящики с боеприпасами в более безопасное место.
Борис отсекал от них все еще сильный, но с каждой минутой все
более слабеющий огонь.
В этот момент к борту лесовоза подошел один из конвойных
английских эсминцев. Командир корабля через мегафон передал
команду: всем немедленно покинуть судно.
И тут произошло с точки зрения английских моряков
невероятное: капитан лесовоза, поблагодарив за заботу
союзников, ответил, что команда остается тушить пожар, и судно
пойдет за караваном своим ходом. Афанасьев просил только взять
на борт английского эсминца наших раненых. Вслед за этим с
предложением помощи подошел английский сторожевой катер. Ему
командованием эскорта было дано задание снять экипаж с
терпящего бедствие судна со взрывоопасным грузом, после чего
судно затопить. В создавшейся обстановке такое решение казалось
единственно правильным. И снова наши моряки заявили, что не
покинут судно и будут бороться за его спасение.
Фашисты, видимо, решили к этому времени, что лесовоз
обречен, и оставили его в покое. А на борту советского судна
шла борьба с огнем, перекинувшимся уже в трюм. А в трюме -
взрывчатка!.. Восемь долгих часов шло сражение с огнем. От
взрыва лесовоз потерял ход. Не работали двигатели. Вышло из
строя рулевое управление. Но старший механик Пугачев сделал
невозможное - машина заработала.
- Когда фашисты заметили, что нам удалось погасить пожар,
- вспоминает Борис Иванович, - они возобновили атаки с
воздуха. Я лихорадочно крутил маховики орудия, отбивая атаки.
Шесть томительных часов пробивались мы к каравану под вой бомб.
Ствол моей зенитки шипел. Снопы воды вставали за бортом.
Это казалось чудом, но израненный, искалеченный лесовоз
догнал караван. В это время вражеские бомбардировщики, точно
коршуны, набросились на английские подводные лодки. Лодки
уходили в воду. Одна из них, получившая повреждение, не смогла
погрузиться и стала для фашистских стервятников удобной
мишенью. И тут Борису Аказенку удалось сбить фашистский
самолет. Вражеская машина рухнула в море.
Потом, когда миновала опасность, Борис рассказывал
товарищам, что едва фашист упал в воду, мелькнул в глазах
забытый, казалось, эпизод из детских лет: над деревней кружил
коршун, высматривая добычу. Сосед сбил его из ружья. Хищная
птица камнем упала вниз.
- Что больше всего запомнилось в этом бою? Пить очень
хотелось, - смущенно улыбается Борис Иванович. - Кругом вода,
а горло свело от жажды. В какой-то момент, как мираж в пустыне,
всплыли в памяти фонтанчики свежей воды, что били у нас в цехе
на шинном, где работал в довоенные годы. Да, да, почему-то эти
фонтанчики вспомнились.
Потом, когда кончился этот бой, которому, казалось, вообще