"Михаил Михеев. Конец операции "Переход" ("Не разбуди в себе дракона" #1)" - читать интересную книгу автора

Остальные выхватили пистолеты и ножи, подались назад...
Никто из них, опытных, хватких головорезов, так и не успел пустить в
ход свое оружие. Весь их опыт не мог подсказать, что их враг - человек иной
эпохи, с иной подготовкой, а главное, с иным оружием. Стечкин с глушителем
тихо рыкнул, и двадцать пуль отшвырнули трупы - а это были уже трупы - к
стене. Кого-то забросило прямо в дверь, кто-то слетел с крыльца и изломанной
куклой застыл в пожухлой траве... Схватка кончилась, не начавшись.
"Жизнь, как говорил классик, не проста - она еще проще", мрачно думал
Волков, входя в здание банка. Он был недоволен собой - как это частенько
бывало и раньше, на него навалилась обида. Обида на свой мир, свою судьбу, а
главное, свою голову, привыкшую к простым решениям. Да, те, кто лежал сейчас
перед банком (а может, и не лежал уже - расторопный Бертрам наверняка
позаботился... нет, позаботится, пока еще затащить трупы в здание он не мог
успеть чисто физически) наверняка много чего имели на своей совести. Но
сейчас они честно попытались исполнить свой долг - и умерли. На памяти
адмирала, несмотря на его короткую, в общем-то, жизнь, содержащей много и
страшного, и интересного, слишком часто так же вот умирали люди. Умирали,
идя в атаку и сидя в окопе, прошитые пулями и отравленные газами. Умирали,
выполнив свой долг. Но ведь от этого не легче.
Но Волков был не только костоломом-недоучкой (а так и было, если
вдуматься - он ведь стал тем, кем стал, уже в войну, а до того был сначала
мирным врачом, а потом ничем не выделяющимся, наскоро обученным морпехом).
Он теперь был еще и адмиралом, а значит, должен был уметь доводить до конца
намеченное - вне зависимости от масштабов. Усилием воли подавив так некстати
лезущие в голову мысли, контр-адмирал Волков решительно прошел в глубь
помещения, выбил дверь и пошел наверх, в кабинет мистера Чендлера. Обе
женщины поспешили следом.
Чендлер оказался почему-то как раз таким, каким его и представлял
Волков - невысокий, полноватый. На голове круглая лысина, выразительный
мясистый нос, плоские вытянутые вверх уши почти без мочек. Национальность,
как говорится, налицо. Что ж, зато не жалко. Хотя, впрочем, излишней
жалостливостью Волков не отличался никогда.
В кабинет он ввалился нагло - пинком распахнул дверь, выбив красивый
узорчатый засов, тяжело протопал (благо ботинки позволяли при нужде
производить максимум шума при минимуме усилий) к сидящему за огромным,
великолепной работы столом Чендлеру, демонстративно игнорируя двух
находившихся здесь же клерков, смахнул со стола кипу бумаг и огромную
красивую чернильницу и, перегнувшись через стол, схватил Чендлера за грудки.
- Это что же ты себе позволяешь, козел? - почти ласково осведомился он,
вытаскивая банкира через стол на свет Божий. - Это кто же тебе позволил
чужие бабкинги прикарманивать? - и дал ему в ухо.
Человек, привыкший сам командовать, обычно наглеет. Но как раз наглецы,
столкнувшись с еще более наглым и решительным напором, ломаются легче всего.
Физическое воздействие при этом - неважно, пинок, удар кулака или еще
что-нибудь - позволяет добиться куда больших результатов, чем ум и логика.
Как правило, получив по морде человек моментально проникается важностью и
серьезностью момента и в дальнейшем ведет себя в соответствии с уготованной
ему в данной ситуации ролью. Чендлер не был исключением. Всего одно
распухшее ухо, "фонарь" под глазом, пара выбитых зубов и сломанный нос - и
он уже готов был к диалогу. Волков швырнул его в ближайшее кресло, сам сел