"Олег Николаевич Михайлов. Генерал Ермолов [И]" - читать интересную книгу автора

пришельцу.
Что там, впереди? Воинственные, жестокие и гордые обитатели Кавказа -
чеченцы, лезгины, аварцы, лаки, акушинцы, каракайдаки, тарковцы и прочие,
имя которым - легион. За хребтом - некогда великие, а теперь униженные
историей потомки Тамар и потомки Паруйра. А дальше - дряхлеющие, но еще
грозные, наводящие на соседей ужас Оттоманская Порта и Персия, два
уставших от добычи хищника, два рабовладельческих гиганта, держащих в
покорности, в неволе множество иных народов. Азия...
В этих империях с особенной, изощрённой жестокостью борятся за власть:
брат на брата, семья на семью, клан на клан. Так, шах Аббас Великий
уничтожил всех своих детей, дабы пе быть зарезанным по приказу кого-то из
них. Здесь процветает торговля людьми, здесь самая ценная дань - красивые
девочки и мальчики, отбираемые у родителей персами и турками в услужение и
для утоления похоти Здесь рядом с нищетой горцев Дагестана ослепляющее
великолепие Стамбула и Тегерана, роскошь, неизвестная Европе, изнеженность
и сладострастие, неведомые даже Риму в пору его пышного разложения. И
равнодушное азиатское изуверство: человек не стоит ничего; обмануть или
даже убить неверного, гяура, - значит приблизиться к раю...
Темнота сгущалась, хотя звезды в холодном разреженном воздухе радужно
вспыхивали и словно приближались к земле. Ермолов смотрел на эти сонмы
миров, таинственно и кротко мерцавших над ним, и думал: "Какая из них моя?
И скоро ли срок ей пасть, закатиться за горизонт?.."


3


Первого мая основные силы графа Зубова начали последний переход к
дагестанской твердыне.
Впереди шли гребенские и волжские казаки, зорко присматриваясь к
гористым окрестностям. Неприятельских отрядов не было видно. Лишь изредка
на отдаленной скале появлялся всадник в рваном бешмеге и бедной папахе,
но, свято соблюдая горские обычаи, на отличной лошади - легком тонконогом
аргамаке - и увешанный дорогим оружием.
Он замирал, оглядывая русское воинство, а потом стремительно мчался,
чтобы передать весть: идет Золотая Нога.
После ранения Валериана Зубова на реке Буг и ампутации ноги искусный
аглицкий мастер сделал ему протез на пружинах, который был скрыт в сапоге
и шароварах.
Наивные жители гор были уверены, что протез у такого великого и важного
вельможи может быть только из чистого золота, и потому прозвали Зубова
Кызыл-Аяг - Золотая Нога...
На другой день русские были уже в предместье Дербента. Им открылись
минареты и крыши города, расположенного на скате горы, уходившей к самому
берегу Каспийского моря. Едва только передовые казачьи разъезды подошли к
окружающим Дербент горам, как ожили бесчисленные утесы, скалы, овраги,
засвистали и зажужжали пули.
Граф Зубов, раздосадованный неожиданным препятствием, приказал:
- Выбить засаду и разогнать неприятеля!
Казаки спешились, а за ними двинулся рассыпанный в цепи третий батальон