"Олег Николаевич Михайлов. Генерал Ермолов [И]" - читать интересную книгу автора

поток, и всему предпочитают, как и русские, штыковую атаку.
- Вот как! - изумился Бакунин. - А я, признаться, после того как
французики обезглавили своего законного государя, представлял себе их но
иначе как с рогами... - Он помолчал и сказал с оживлением на своем добром
рябом лице: - Ах, зеленые пошли! Как славно!
Зелеными, или зеленой кавалерией, прозвали в народе и среди солдат
драгун, после того как в 1775 году спние их мундиры, установленные Петром
I, были заменены на зеленые.
Обгоняя пехоту, драгуны гуськом потянулись в голову колонны. То, что
они составляли в корпусе большинство регулярной кавалерии, было не
случайно. Драгуны представляли собой такую конницу, которая в случае
надобности могла действовать и в пешем строю. Пехота на конях,
формированию которой много способствовал Потемкин, как раз и нужна была
для ведения войны в горах.
Это были драгуны Нижегородского полка, которыми командовал дальний
родственник Ермолова - двадцатичетырехлетний Н. Н. Раевский, уже
зарекомендовавший себя в битве с турками при Ларге.
- Верно, впереди лазутчики замаячили, - вставил догадку Ермолов.
Для него истекший, 1795 год оказался на редкость богатым событиями. По
окончании военных действий в Польше Алексей Петрович возвратился в январе
в Петербург и был зачислен во 2-й бомбардирский батальон. Пользуясь
сильной поддержкой графа Самойлова, он получил предложение ехать в
Генуэзскую республику.
Северная Италия была тогда театром войны между французами и
австрийцами. Ермолов получил рекомендательное письмо от вице-канцлера
Безбородко к всесильному главе гофкригсрата Тугуту с просьбой о дозволении
участвовать ему в военных действиях на стороне австрийцев. В ожидании
ответа из Вены Ермолов объехал всю Италию. Он изучал памятники искусства и
древности, собирал коллекцию гравюр и скупал книги, положив начало своей
библиотеке, ставшей впоследствии одной из лучших в России.
Получив ожидаемое разрешение, Алексей Петрович поступил волонтером в
армию генерала Девиса. Он участвовал в нескольких сражениях против
французов в Приморских Альпах.
Вести из России о готовящемся разрыве с Персией побудили Ермолова, не
ожидая конца кампании, вернуться в Петербург. В конце февраля Платон Зубов
официальным письмом уведомил своего брата о назначении в его корпус
Ермолова, которому велено было состоять при майоре Богданове, имевшем
репутацию отличного артиллериста и командовавшем незадолго перед тем
конной артиллерией.
По прибытии в войска Ермолов сразу завоевал симпатии солдат, уважение
офицеров и пользовался особым расположением графа Валериана
Александровича, который помнил его еще по польской кампании...
Драгуны между тем проскочили вперед и скрылись в расщелине. Колонна
остановилась. К Бакунину с Ермоловым на взмыленном маштаке подскакал
адъютант генерала Булгакова:
- Его превосходительство требуют господ офицеров к себе!..
Вынужденное бездействие генерал-майора Савельева под Дербентом ободрило
союзников Шейх-Али-хапа. Один из них, хамбутай казикумыкский Сурхай-хан,
привел к Дербенту три тысячи отборных джигитов и предложил хану обойти
савельевский отряд с тыла, а затем разгромить его.