"Олег Николаевич Михайлов. Генерал Ермолов [И]" - читать интересную книгу автора

"вице-императора" страны Г. А. Потемкина и от первого брака за Раевским
имела сына Николая, героя войны 1812 года. Этот Раевский женился на внучке
(или, как говоршга тогда, на внуке) великого Ломоносова, родившей ему двух
сыновей - Александра и Николая. Когда одному из них было пятнадцать, а
другому одиннадцать лет, генерал Раевский вместе с ними во главе
Семеновского полка бросился на французов в сражении у деревни Дашкове, на
Салтановской плотине, в двенадцати верстах от Могилева...
Ермоловы, Раевские, Ломоносовы, Потемкины, Давыдовы творили русскую
историю, укрепляя государство в тех его пределах, в которых оно и осталось
в наследство отдаленным потомкам...


2


Стало уже обычаем записывать дворянских недорослей на военную службу
чуть ли не с пеленок. 5 января 1787 года, на десятом году жизни, Алексей
Ермолов был зачислен каптенармусом - унтер-офицером в лейб-гвардии
Преображенский полк, в сентябре следующего года произведен в сержанты, а
вскоре и в офицеры и к 1791 году имел уже чип поручика. Определенный в
гвардию, первые годы юноша оставался под родительской кровлей, мечтая
пойти по стопам отца-артиллериста. Петр Алексеевич рассказывал ему о своей
службе, о тонкостях огневого дела, так что отвлеченные слова "карронада",
"единорог", "гаубица", "мортира", "фейерверкер", "бомбардир", "канонир",
"артиллерийская шкала" наполнялись для мальчика живым и глубоким смыслом.
Москва, которую видел юный Ермолов, оставалась средоточием русского
служилого дворянства. Екатерина IF, немка но рождению, сумела сделаться в
душе чисто русской государыней. Она стремилась внушить подданным любовь к
своему Отечеству и готовность пожертвовать для него всем достоянием и,
если надо, жизнью. Сын своего времени, Петр Алексеевич Ермолов не уставал
повторять первенцу святые для него слова:
- Когда требует государь и Отечество службы, служи, не щадя ничего, ибо
наша обязанность только служить!..
Стремясь дать сыну подлинно хорошее образование, он определил его семи
лет в университетский благородный пансион, на руки к профессору Ивану
Андреевичу Гейму.
Ученый муж полюбил пытливого мальчика, и Алексеи привязался к своему
наставнику. Много лет спустя, уже будучи генералом, Ермолов по проезжал
Москвы без того, чтобы не посетить старика Гейлы, которому был обязан
развитием любви как к естественным наукам, так и к изящной словесности и
живым и мертвым языкам. Математике он улился у педагога Kpупеникова,
блестяще овладев всеобщего арифметикой и искусством землемерия, пли
геометрией.
Москьа жила тогда событиями, разворачивающимися ы юге России. Гром
побед над Оттоманского Портон - суворовские викюрип при Фокшаках и
Рымиико, штурм Измаила, успехи Ушакова на море, разгром турок Репниным при
Мачипе и взятие крепости Лгапа Гудовичем - возбуждал в юном Ермолове
нетерпеливое стремление как можно скорее попасть на поле брани. Переведясь
в 1791 году из гвардии в армию с получением очередного чина,
четырнадцатилетний капитан был назначен в 44-й Нижегородский драгунский