"Олег Николаевич Михайлов. Генерал Ермолов [И]" - читать интересную книгу автора

чину. После 1792 года и до конца царствования Екатерины II Петр Алексеевич
исполнял обязанности правителя канцелярии могущественного генералпрокурора
А. Н. Самойлова, дальнего родственника по жене.
Марья Денисовна Ермолова, урожденная Давыдова, в первом браке была за
ротмистром Михаилом Ивановичем Каховским, рано умершим, от которого имела,
как мы уже знаем, сына Александра. По свидетельству современника, родные
братья по матери, Каховский и Ермолов, унаследовали именно от нее "редкие
способности, остроту ума и, при случае, язвительную резкость возражений".
Марья Денисовна была натурой незаурядной, особенно резко выделявшейся на
фоне губернского общества Орла, где она оказалась с мужем после воцарения
Павла I и последовавшего немедленного увольнения Петра Алексеевича со
службы.
Как вспоминал один из ее близких знакомых, она "до глубокой старости
была бичом всех гордецов, взяточников, пролазов и дураков всякого рода,
занимавших почетные места в провинциальном мире".
В характере Ермолова отчетливо проявились отцовское и материнское
начала, придавшие ему с ранних лет особенный облик - гордость,
независимость и вместе с тем скромность, серьезность. Отец, по словам
мемуариста, одарил его "серьезным и деловым складом ума", а мать - "живым
остроумием и колкостью языка, качествами, которые доставили ему громкую
известность и вместе с тем наделали ему много вреда".
Воспитанный в духе уважения и даже преклонения перед всем русским -
языком, обычаями, историей, Ермолов никогда не кичился ни своим дворянским
происхождением, ни заслугами предков. Это ему, любившему говорить о себе в
третьем лице, принадлежат слова: "Алексей Петрович Ермолов не может иметь
обширной родословной и разумеет свое происхождение ничего особенного в
себе не заключающим". Но то была прежде всего дань скромности, которой он
всегда в высшей степени обладал, воспринимая себя и свой род лишь как
крохотную частицу огромного ствола России и ее пышной и разветвленной
кроны.
Он хорошо помнил своих предков, свой родовой герб:
щит разделен горизонтально на две части, из коих в верхней, в правом
голубом поле, изображены три золотые пятиугольные звезды - одна вверху и
две внизу; в левом, красном поле видна из облаков выходящая рука с мечом.
В нижней части, в серебряном поле, поставлено на земле дерево, а по
сторонам оного - лев и единорог. Щит увенчан обыкновенным дворянским
шлемом с дворянскою на нем короною.
Намет на щите голубого и красного цвета, подложенный золотом. Щит
держат с правой стороны единорог и с левой лев. Но Ермолов никогда не
преувеличивал цены голубой дворянской крови.
Род Ермоловых был заурядным дворянским родом, истоки которого следует
искать не в выходцах из Золотой Орды, даже если они и были (впрочем, когда
дальний родственник Ермолова подал в 1785 году челобитную "об учипеннп о
дворянстве предков", в правительствующий сенат пришел ответ, что "по делам
Коллегии Иностранных Дел Московского архива о выезде помянутого
Мурзы-Ермолы никакого сведения не имеется"). Русское дворянство, в
большинство своем вчерашние смерды и оболы, стремилось отделиться и
противопоставить себя "черному люду" с помощью иноземных предков, чаще
всего выдуманных.
Уже в родословной книге, пополненной при царе Федоре Алексеевиче и