"Олег Николаевич Михайлов. Генерал Ермолов [И]" - читать интересную книгу автора

В роскошных покоях примаса Варшавы - католического епископа - Суворову
представили большое число новопоступивших офицеров, которые отличились в
недавних сражениях.
Генерал-поручик Вилим Христофорович Дерфельдсп, добрый старик,
напускавший на себя вид строгий и неприступный, выстроил офицеров в одну
шеренгу.
Несмотря на страшную стужу, окна во дворце были распахнуты настежь.
Рядом с Ермоловым, едва доставая ему до плеча, тихо переговаривались
двадцатитрехлетппй рогмистр лейб-гвардии Конного полка князь Дмитрий
Голпцын-1-й и семнадцатилетний гвардейский поручик князь Иван Шаховской;
обоим предстояло славное воинское поприще: первый сделался впоследствии
генералом от кавалерии, второй - от инфантерии; оба они отличились в
кампании 1812 года. В пражском деле Голицын и Шаховской участвовали
волонтерами.
Суворов задерживался. Юный Шаховской был бледен и шептал соседу:
- Ей-ей, легче было под польскими пулями, чем под взглядом фельдмаршала!
Но вот отворились белые, с золотом, двери, и в залу не вошел, а вбежал
Суворов. Он был в одеянии фельдмаршала российских войск и при всех
орденах, его сопровождали Каховский и другие адъютанты. Суворов
расцеловался с Дерфельденом, непрерывно шутил, сыпал солеными солдатскими
прибаутками. Заметив, что офицеры дрожат в своих топких мундирах, пояснил,
указывая на окна:
- Для вымораживания из вас немогузнайства!
Быстро идя вдоль строя, он остановился возле Голицына с Шаховским:
- Не могу не отдать справедливой похвалы и одобренил зa участие в
минувшей баталии господам волонтерам! - Затем указал пальцем на Ермолова:
- А это что за богатырь?
При этих словах юноша почувствовал, как его бросило в банный жар: кровь
прихлынула к вискам, перед глотами поплыли круги. Как сквозь сон, слышал
он голос Дерфельдена, обстоятельно, с педантизмом эстляндца объяснявшего:
- Капитан Ермолов, командуя своей батареей, паклиуне штурма и во время
ею весьма с отличным искусством и мужеством действовал.
- Помилуй бог! - одобрительно отозвался Суворов. - Пушки работали
славно. Стреляли цельно. Пропадало разве меньше десятого заряда. Открыли
путь пехоте и кавалерии. Какой восторг!.. Постой! Уж не он ли заставил
варшавян свезти свои орудия?
- Так точно, ваше сиятельство, - столь же педантично, тщательно
выговаривая русские слова, доложил Дерфельден. - Вместе с капитанами
Христофором Саковпчем и Дмитрием Кудрявцевым сбил батарею на варшавском
берегу.
Но оп был из отличившихся первым.
- Да это же чудо-богатырь! - вскричал фельдмаршал. - Не позабудь его,
батюшка Видим Христофорович, в реляции!
Он отбежал на середину залы и своим низким голосом, таким неожиданным
при его малом росте, воскликнул:
- Помните, господа! В войне - наступление, ярость, ужас. Изгнать слово
"ретирада"!
В соседней зале для представлявшихся офицеров между тем накрыты уже
были праздничные столы.