"Сергей Владимирович Михалков. Осторожно, листопад! (Пьеса в восьми картинах)" - читать интересную книгу автора

Шубин (горячо и убежденно). Ты взрослая девочка. Тебе пора взяться за
ум... Чего тебе не хватает? Все, кажется, есть! Нет только добросовестного
отношения к своим прямым обязанностям. А обязанность у тебя одна: хорошо
учиться и прилично себя вести! Ты меня слышишь?
Света (глухо). Слышу.
Шубин. Ну так вот... Неужели это так трудно? Неужели ты не видишь,
наконец, не понимаешь, что я не зря тобой недоволен! Ну что поделаешь, наша
семейная жизнь так сложилась, но ты, я повторяю, уже не маленькая! Что с
тобой происходит? На тебя одни жалобы: жалуется мать, жалуется школа. В чем
дело? А? Почему это так все получается? Молчишь? Молчишь - значит,
виновата... А мне за тебя стыдно! Да! Стыдно! К чему ты себя готовишь? Это
ведь у нас тобой не первый разговор. Я хотел бы, чтобы он наконец был
последним. Ты меня поняла? Отвечай! С тобой говорит отец! Я тебя спрашиваю:
ты меня поняла?

Света мрачно молчит.

Ну?
Света (глухо). Поняла.
Шубин (настойчиво). Что ты поняла?
Света (неожиданно, резко). Я тебя ненавижу! (Стремительно выбегает из
комнаты.)

Шубин ошеломлен. Он теряется. Не знает, как реагировать.
Стук в дверь.

Шубин (берет себя в руки). Кто там? Войдите!

Входит сосед.

Сосед. Сергей Евгеньевич! Мне позвонить... Вторгаюсь... Разрешите?
Шубин. Звоните...
Сосед. Благодарствую. (Не спеша присаживается, надевает очки, в
записной книжке ищет номер.)

Шубин за столом приводит в порядок какие-то бумаги.

(Сокрушенно.) Вечно занято! (Набирает номер.) Безнадежно... Висят...
(Помолчав.) Я вижу, что опять зашел к вам не вовремя, Сергей Евгеньевич!
Мешаю, да?
Шубин. Нет, нет. Пожалуйста.
Сосед. Сегодня воскресенье, такой был чудесный день, а вы дома?
Шубин. Дела... (Нервно закуривает.)
Сосед. Между прочим, курить надо меньше!
Шубин. Не получается!
Сосед. Тоже не мог. А потом бросил за милую душу! Жил, жил - не тужил.
А потом - на тебе: сердце! Хлоп! В один момент вся жизнь перевернулась... И
я на спине! Сорок пять дней пролежал. Живу теперь от рациона до моциона.
Того нельзя, этого нельзя.