"Владимир Михайлов. Путь Наюгиры" - читать интересную книгу автора

смутили намеки Изольда на возможность обхода техноморатория, но здесь
пусть разбирается Муллавайох.
И все-таки где же у нас профессор?
Наверное, час ушел на то, чтобы убедиться в тщетности своих поисков.
Несколько раз он замечал охранников, которые рыскали в коридорах, потом
увидел, как Изольд и ректор выходили из зала, а когда в очередной раз
наткнулся на коридор, что вел из терминала (в помещении терминала сенсоров
не оказалось, и это утешало), Кромина осенило. Он зафиксировал место и
стал крутить запись назад, к тому моменту, когда они прибыли сюда. И
удовлетворенно вздохнул, увидев на мониторе троих терран. Отследить после
этого, куда повели Горбика, было делом пустяковым, надо было лишь засечь
перемещение, а потом быстро перескочить через всякие ритуалы и
чествования. Впрочем, ритуалов оказалось немного...

В центре небольшого сада, почти такого же, в котором прогуливались после
"баньки" Кромин и Изольд, на возвышении стоял профессор Горбик.
На голове его не было нелепого цилиндра, а длинная, до земли, мантия была
теперь белоснежной. Его седые волосы украшал венок из ярко-желтых цветов.
Профессор улыбался и раскланивался с теми, кто окружал возвышение. Десятка
два наюгиров: одни в безрукавках, другие в красных мантиях. Но кроме
взрослых, на лужайке присутствовали и дети. Они стояли группками, человек
по семь-восемь. Все смотрели на профессора.
Мальчик, которому от силы было лет девять-десять, вышел из своей группы,
подбежал, никем не остановленный, к возвышению и поднялся к Горбику. В
руках ребенка была корзина с цветами.
Мальчик низко поклонился Горбику, профессор ответил тем же.
- Достославный и глубокоуважаемый профессор! - сказал мальчик, и Кромин
отметил про себя, что ключ безупречного восхищения подобран исключительно
верно. - Мы пришли поблагодарить тебя за то, что ты прилетел к нам
издалека, чтобы передать нам свое великолепное знание. Мы знаем, что оно
единственное в нашем прекрасном мире и незаменимое...
"Хорошо говорит, - подумал Кромин невольно. - Нам бы такого в дипкорпус,
большую карьеру сделает".
- Мы обещаем тебе и клянемся, - продолжал между тем юный наюгир, - что
усвоим каждую крупицу твоего знания, а когда придет наше время - так же,
как ты сейчас, передадим его другим. Мы не забудем, от кого получили это
знание. И никто этого не забудет. Твое имя, выбитое на Колонне Славы, не
исчезнет в прахе забвения. Да гремит оно вечно!
Продекламировав все это, ребенок с трудом поднял цветочную корзину. Горбик
наклонился и подхватил ее.
Одновременно все собравшиеся подняли над головой букеты, послышался
одобрительный гул. Мальчик сбежал вниз - и тотчас же один за другим на
эстраду стали подниматься все остальные, и большие, и малые, каждый
кланялся и возлагал цветы к ногам профессора, так что вскоре перед
Горбиком возник целый холмик.
"Очень трогательно, прямо как на похоронах", - хмыкнул Кромин. Он
прокрутил запись, и вот наконец наверху остались лишь двое: Горбик и
ректор. Ректор взял Горбика под руку, они неторопливо сошли с возвышения,
прошли сквозь живой коридор, который составили собравшиеся, и направились
к дверям. Там Горбика встретили четверо в красных мантиях и повели дальше.