"Владимир Михайлов. Сторож брату моему ("Капитан Ульдемир", книга первая)" - читать интересную книгу автора

столько столетий? Неужели для поисков возможностей быстрого возвращения
потребовалось столько времени?
Руководитель: Не совсем. Достаточно продолжительное время такие поиски
вообще не проводились. В эпоху первых экспедиций все знали, что люди не
вернутся из полета, но знать - одно, а пережить - другое. Невозможность
узнать результат всегда мучительна; кроме того, с каждым годом люди все
больше чувствовали отсутствие тех, кто улетел, чтобы исчезнуть навсегда;
чувствовали не потому, что лишились самых лучших, самых значительных,
самых нужных - ибо те, кто нужен в данный момент больше всего, никогда не
улетают, а остаются там, где они нужны, - но потому, что произошла
переоценка ценностей и смысл жертвы стал представляться ничтожным.
Понимаете, если бы эти люди погибли, о них погоревали бы и перестали -
сохранили бы память, и все. Но именно полное отсутствие информации,
каждодневное ощущение того, что в любой момент улетевшие могут терпеть
страшные бедствия и не имеют возможности позвать на помощь, а вы не можете
и не могли бы эту помощь оказать, - именно эти обстоятельства заставили
человечество не только прекратить экспедиции, но и отказаться от самой
идеи их, хотя при этом и не обошлось без трений. Да, люди возненавидели
самое идею - они вдруг поняли, как их ничтожно мало, если сравнить их хотя
бы с числом известных нам звезд: человек во Вселенной - явление гораздо
более редкое, чем звезда. Вот почему экспедиции не только прекратились, но
даже и само упоминание о них стало и до наших дней оставалось
нежелательным: человечеству вовсе не хотелось любоваться своей мгновенной
стихийной жестокостью. Иными словами, и сами экспедиции, и отказ от них
были в равной степени эмоциональными, а не рациональными действиями.
"Глобинформ": Скажите пожалуйста, не тогда ли началось стремительное
развитие наук о человеке?
Руководитель: Это стало одним из последствий. После того, как жертва
была принесена и осознана, пришла пора спросить: а чего же ради приносятся
такие жертвы? Что несем мы иным мирам? Не более, чем самих себя; но уж
подлинно ли мы так хороши, так совершенны, так безупречны, что нужно
приносить жертвы, чтобы преподнести другим мирам такой подарок? Не рано ли
выходить из дому? Так подумали люди и решили, что торопиться не следует.
Вот тогда и наступила пора расцвета наук о человечестве и обществе.
"Женщина Системы": Не можете ли вы вкратце... Мы понимаем, что
злоупотребляем вашим временем и что это можно найти в литературе, но уж
раз об этом зашел разговор...
Руководитель: Хорошо, но лишь в самых общих чертах, потому что времени
действительно мало. Дело обстояло так: в период, о котором идет речь,
человек наконец всерьез занялся выполнением древнего завета: познай самого
себя. Тем, что мы сегодня таковы, каковы мы есть, мы обязаны именно этому
- не "событию", скажем - этой тенденции.
"Женщина Системы": Вы полагаете, что мы очень сильно отличаемся от
наших предков? Я имею в виду не только тех самых предков, которые стали
всерьез заниматься собой, но и более ранних.
Руководитель: Ну, как вам сказать... Не думаю, чтобы мы были непохожи
внешне, это во-первых. Не забудьте, что ассимиляция рас, их растворение
друг в друге произошло не в тот период, о котором мы говорим, а несколько
раньше. Вот если говорить о внешности, так сказать, дозвездных предков, то
тут уже надо уточнить, каких именно вы имеете в виду: белых, черных,