"Николай Григорьевич Михайловский. Час мужества " - читать интересную книгу автора

Какие мысли роились в голове?
"Если фашисты будут напирать, свертываемся и идем на передовую (если
она сама к нам не придет). Как-то неудобно, все время чувствуешь, что за
тебя кто-то воюет, а ты здесь живешь на даче, пользуешься всеми благами.
Польза от нас все же есть и будет еще больше" (5.8.41 г.).
То, о чем мечтал Голев, узнав о налетах вражеской авиации на Москву две
недели назад, наконец-то свершилось.
"Сегодня радостное известие. Наши бомбили Берлин, там совсем не ждали.
Летели в отвратительную погоду. За Москву - ответный удар!" (10.8.41 г.).
Было чему радоваться. И возможно, в те дни кто-то из защитников Таллина
произнес слова: "Если по небу добрались, то и по земле дойдем". (Они-то и
навели Голова на более широкие размышления.)
"Интересное совпадение. Гитлер явно играет под Наполеона. Наполеон
начал наступление на Россию 23 июня 1812 года. Гитлер напал на СССР 22 июня
1941 года. Наполеон взял Смоленск 18/8. Гитлер примерно 13/8. Это совпадение
продолжается, только с маленькой разницей. Этому выродку в Москве не бывать,
а кончит он тем же..." (20.8.41 г.).
Война упрямо подбиралась к Таллину. В последние августовские дни стало
привычным слышать грохот корабельной артиллерии, ведущей с рейда огонь по
войскам противника, и ответные разрывы вражеских снарядов.
В одну из ночей поднятые по тревоге локаторщики услышали артиллерийскую
стрельбу в окрестностях Таллина. Было приказано немедленно оставить виллу и
переправиться со всем хозяйством в сравнительно далекий, можно считать
тыловой, район города - на полуостров Копли.
Снялись быстро. Вскоре заняли новую позицию и продолжали нести службу.
Приняли меры на случай боя.
"До моря 400 метров. Дальше ехать некуда. У нас больше сотни патронов
на каждого" (23.8.41 г.).
Вскоре противнику удалось прорвать третью, последнюю, линию нашей
обороны и оказался у стен Таллина. Город принял суровый вид. Учреждения не
работали. Закрылись кефики и магазины. Улицы были перегорожены баррикадами.
Держаться дальше становилось все труднее. И вот поступил приказ:
оставить Таллин, эвакуировать войска в Кронштадт, сохранить боевое ядро
флота. И пока там, в штабе флота, разрабатывался план прорыва кораблей через
густые минные поля, все способные держать в руках оружие были брошены на
передний край, чтобы остановить противника и тем самым выиграть необходимое
время, прикрыть отход войск.
Ушли на передовую и бойцы подразделения РЛС.
"Я остался с четырьмя шоферами. Можно даже и одному работать".
Оптимизм не изменяет Голеву. И хотя обычная проводная связь со штабом
ПВО нарушена, ввели в действие рацию. Уже все знают об отходе - Голев все
равно несет вахту у экрана, более чем когда-либо наводненного помехами. Ему
важно и в этой обстановке проверить свою опытную установку, определить
дальность приема сигналов, с тем что, если останется жив, сможет на опыте
работы в Таллине вести дальнейшее усовершенствование локатора.
"Сегодня видел сигнал такой же установки у Ленинграда" (25.8.41 г.).
В этом Голева убедили "зайчики", появлявшиеся на экране издалека. Он
обрадовался такой дальней связи, что само по себе было большой
неожиданностью, и рискнул передать по рации: "Таллин живет и сражается" в
надежде, что там поймут, откуда эти слова. Он хотел подписаться своим именем