"Николай Григорьевич Михайловский. Рассказы о советских флотоводцах " - читать интересную книгу автора

Темнота скрадывала стоявших рядом с Быстровым комбрига и командующего
флотом, но в сознании все время жила мысль, что начальство здесь и неловко
ему, прошедшему испанскую школу, допустить пусть даже самые незначительные
промашки.
Корабль шел в узкости малым ходом, впереди мигали створные огни. Где-то
внизу угадывалась черная вода, бившая о борта. Вечно озабоченное и
беспощадное море было верно своим законам. Его темнота, его беспредельность,
его полное безразличие к людям всегда вызывало у Быстрова странное и
недоверчивое чувство. Но сейчас он не думал об этом. Не давала покоя мысль о
предстоящем бое. Он задумал провести этот бой в полной согласованности с
морской авиацией. Такого еще не бывало на Северном флоте. Многие при слове
"взаимодействие" удивленно пожимали плечами, и ему, Быстрову, предстояло
раскрыть суть этого, пока еще неясного, понятия.
Самолеты-разведчики сделали свое дело: они обнаружили противника на
линии Норд-Кап - остров Медвежий, и теперь следили за движением его
кораблей; часто шифровальщик появлялся на мостике, протягивая Быстрову
радиограмму. Она передавалась командующему, который шагал вразвалку,
стараясь приспособиться к качке. Не желая нарушать светомаскировку, на
минуту заходил в штурманскую рубку, прочитывал радиограмму и молча возвращал
обратно, а потом долго смотрел в бинокль вперед по ходу корабля, в густую
темноту, и назад - в кильватер, где тоже лежала кромешная тьма и в черноте
сверкали ходовые огни еще двух кораблей.
А над миноносцем раскинулся огромный звездный шатер, и штурман,
объявившийся на мостике с секстаном в руках, обрадованно воскликнул:
- Погодка что надо! По особому заказу штурманской части.
- Ни к черту не годится ваша погода, - огрызнулся Быстров. - Лучше бы
облачность, дождь, а то еще луна покажется - и мы будем как жуки на тарелке.
Штурман понял, что его слова невпопад, хмыкнул и поспешил на другое
крыло мостика.
Быстров стоял, поеживаясь от ветра и напряженно думая: верны ли его
расчеты, все ли предусмотрено на случай внезапной встречи с "противником".
Он знал по Испании, как часто, казалось бы, все подготовлено, продумана
каждая мелочь, и вдруг какая-то неожиданность - и все твои расчеты летят
вверх тормашками.
Он подошел к ограждению мостика и взглянул вниз. Оттуда, из темноты,
доносился приглушенный говор. У орудий в готовности стояли расчеты, на матах
лежали трубки снарядов. По возбужденным голосам комендоров можно было
понять, что и они думают только о предстоящем бое. Все данные воздушной
разведки наносились на карту, непрерывно велась прокладка курса обоих
"воюющих сторон".
Быстров вошел в штурманскую рубку и посмотрел на карту: до острова
Медвежий не так уж много осталось, еще ближе встреча с кораблями
"противника".
- Если они не изменят курс и ход, через час сорок встретимся, - все с
тем же оптимизмом в голосе сообщил штурман и обозначил крестиком место
предполагаемого рандеву.
"Час сорок - это не мало, - с опасением подумал Быстров. - Облака могут
рассеяться, выглянет луна - тогда пиши пропало! Надо это время сократить.
Сократить во что бы то ни стало! Правда, котлы старые. Механик вечно
жалуется, что, мол, на честном слове держатся. И все же надо!"