"Сергей Михайлов. Иное" - читать интересную книгу автора

души - смерть нарушает это единство. Умирает человек, но не умирает
плоть, ибо она всего лишь набор химических элементов; не умирает и
душа, ибо она вечна.
Но что мне до того? Всё это - лишь аспекты внешнего, чуждого мне
бытия, бытия-яви. Явь же как форма жизни бесконечно далека моему
внутреннему "я", или, выражаясь с предельной точностью, явь та
глубоко обрыдла мне. (Как же беден французский язык! стал бы иначе
Сартр "обрыдлость" называть "тошнотой"?)
Что же сон? Обрывается ли жизнь сна после смерти человека, или
смерть - всего лишь один из аспектов внешнего бытия-яви? Может быть
там, в глубине, в бездне, внутри моего "я" смерть проходит
незамеченной, необязательной? Вопросы, вопросы, на которые нет
ответов....
Жизнь являет себя человеческому "я" в двух формах - яви и сна.
Жизнь в форме яви бренна, конечна, ибо "я" здесь - всего лишь
смертный человек; иное дело - сон... Во сне моё "я" становится
Богом.
Человек есть маленький бог в своём собственном
мире, или в микрокосме, управляемом им
на свой манер; он творит в нём нечто удивительное. (11)
Что ж, очевидность неумолима: человек смертен - но смертен ли Бог?
И если да, то переживёт ли сновидение сновидца? В мире объектов
творения, как правило, долговечнее своих творцов...
От вопросов пухнет голова, вскипают, плавятся мозги. Проблема смерти
завела меня в тупик, идея о бессмертии души всё ещё не привела меня
к конечной истине. Я не знаю, как отразится смерть на моём
внутреннем мире, мире сновидений; я не знаю, умрёт ли во мне Бог.
Роковой предел скрывает от меня бесконечность посмертного
существования - это ложь, что существует опыт смерти, я
действительно его не имею. Опыт предполагает качественную
неизменность субъекта, наблюдающего опыт, и возможность изменения
объекта, над которым данный опыт ставится. Опыт смерти сливает
воедино наблюдателя с подопытным кроликом; заведомо известный
результат, заключённый в качественном изменении объекта, делает
невозможной неизменчивость субъекта. Меняясь, субъект перестаёт быть
самим собой, опыт теряет смысл, со смыслом исчезает и сам опыт.
Остаётся чистая, голая смерть... Нет, смерть мне неведома - пока
неведома.
Что мы знаем о смерти?
О, если б что-нибудь знали! (12)
Вечный сон...
Так порой называют смерть. Что может быть более далёкое от истины,
чем подобная аналогия? Сон - и смерть. Жизнь - и ничто... Нет,
нет, вечный сон - если таковой, конечно, существует - есть как раз
та скрытая, невидимая форма внутренней жизни, которая единственно
возможна - о, если бы только она была возможна! - после смерти.
Может быть, вечный сон и есть обратная сторона бессмертия души? Быть
может, бытие бессмертной души в мире внешних объектов сопряжено с
инобытием вечного сна в мире внутреннего "я"? И единство то
нерасчленимо? Ибо свет возможен только как противоположность тьмы...