"Мент" - читать интересную книгу автора (Зверев Сергей Иванович)

Глава 3 ПУСТЫШКА

В эту ночь Андрей заснул, лишь закачав в себя полбутылки водки. Временное забытье наутро обернулось головной болью. Внезапно блеснувшие из-за заснеженных крыш лучи солнца стали приятной неожиданностью. В последние две недели ясные солнечные дни были большой редкостью, а сейчас ослепительно белый снег посверкивал всеми цветами радуги.

«Несмотря ни на что, жизнь продолжается…» – подумал Андрей, надеясь, что и в его жизни вскоре тучи разойдутся и начнется светлая полоса.

Однако телефонный звонок и раздраженный голос полковника Бухвостова в мгновение ока вернули его на далекую от совершенства землю.

– Есть разговор. Жду через час, – объявила полковник.

Он не сказал ничего плохого, и все же настроение резко упало.

«Мало того, что сегодня похороны Вероники, – подумал Андрей, – так еще с Бухалой разговаривай!»

До чего же ему не хотелось встречаться с полковником! Тем не менее послать начальника отделения подальше или тихо проигнорировать его распоряжение он не мог. Обсуждать приказы старших по званию было не в его правилах, да и конфликт с начальством вряд ли способствовал бы продвижению служебного расследования.

Пришлось тащиться в отделение.

Увидев Корнилова, полковник вопреки обыкновению не стал размахивать руками и материться. Однако его мрачная физиономия, отекшие щеки и темные круги под глазами убедительнее самого отборного мата свидетельствовали о том, что он пережил далеко не самую спокойную ночь в своей жизни. Окинув Андрея тяжелым взглядом, кивнул на стул:

– Садись.

Последовав приглашению, Андрей вопросительно посмотрел на начальника.

– Ну, как отдыхается? – с издевкой спросил тот.

– Никогда не думал, что отдых так утомляет, – пошутил Андрей.

– Все остришь? – Бухвостов стал мрачнее тучи. – А мне вот не до смеха.

Вчера вечером меня из постели вытащили и вкачали так, словно я не начальник отделения, а стажер. И знаешь почему?

– Даже не догадываюсь, – искренне признался Андрей.

– Потому, что мои ребята суют нос не в свои. дела и мешают серьезным людям работать. Догадываешься, о ком речь?

Андрей понял, на что намекает Бухвостов. Однако раскаиваться было не в чем.

– А какие, собственно говоря, проблемы? – невинно спросил он.

– А проблемы, собственно говоря, в том, – язвительно передразнил его Бухвостов, – что, если ты и дальше собираешься действовать таким образом, в самое ближайшее время не только у тебя, но и у меня будут большие неприятности.

Если ты готов к этому, то я нет. А поскольку начальник все-таки я, подчиниться придется тебе. А теперь по существу вопроса. – Он взял графин и, налив себе воды, залпом осушил стакан. Поморщившись, словно залил в себя не воду, а кубинский ром, резким движением отставил стакан в сторону и пристально посмотрел на Андрея. – Ты вчера был в магазине французских вин?

– Был, – признался Андрей.

– А в экспресс-баре, что на Кропоткинской?

– Тоже был.

– Еще где?

– Больше нигде.

– Впрочем, и этого достаточно. – Бухвостов вновь налил стакан и хотел было выпить, но передумал. Он вдруг стал лиловым, как спелая слива, и, грохнув стаканом по столу с такой силой, что вода выплеснулась на лежавшие папки, прохрипел:

– Какого хрена, спрашивается?!

– Я действовал в рамках закона, – невозмутимо проговорил Андрей, наблюдая за тем, как Бухвостов спасает промокшие бумаги.

– Если бы ты, к примеру, устроил перестрелку со спецназом, твою мать, парился бы сейчас в другом месте, – огрызнулся полковник, словно наводнение устроил Корнилов. – А ты ведь мог и пострелять. Ведь мог? Мог. Я тебя знаю…

Черт! Все перепечатывать придется. – Разложив папки на батарее, Бухвостов вновь повернулся к Корнилову. – Мне приказали либо остановить тебя, либо написать рапорт. Что будем делать?

– Я постараюсь вести себя аккуратнее, – пообещал Андрей. Ему было и вправду жаль полковника, хотя в разведку с ним он точно не пошел бы.

– Ладно, – уже спокойнее проговорил тот. – Думаю, мораль нашего разговора ты усек. На похороны, конечно, можешь сходить. Они, кажется, сегодня?

– Да.

– Давай договоримся, что после этого ты завязываешь со всем этим и начинаешь работать над другими делами.

Андрей покачал головой.

– Не могу этого обещать.

– Тогда мне придется посадить тебя в камеру, – пригрозил полковник. – А ключ от камеры я оставлю у себя.

– То есть вы собираетесь меня арестовать?

– Да.

– Если не секрет, на каком основании?

– Основание найдем. По крайней мере, я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если ты окажешься под присмотром. А то, дай тебе волю, таких дров наломаешь. Только не думай, что я зуб на тебя точу. Все делается для твоей же пользы. Ты хороший офицер, и я хочу, чтобы ты продолжал работать. Делом Кругловой занимаются специалисты классом повыше нашего. Они не любят, когда им мешают. А если их будет интересовать твое мнение или понадобится помощь, тебя об этом попросят. Ты все понял?

– Не совсем. Вы же сами говорили, что мое дело ловить преступников. Почему же теперь…

– Потому, что это преступление, – не дал договорить ему полковник, – вне нашей компетенции! Там, наверху, знают, что делают. А яйцо не вправе учить курицу.

Корнилов был шокирован столь откровенным признанием.

– Значит, если кому-то так нужно, преступление останется нераскрытым? – уточнил он.

– Наконец-то ты начинаешь соображать… – обрадовался Бухвостов. – Это дело как айсберг. Вроде мелочь, а подойди поближе, накроет с потрохами. Не зря ведь дело забрало ФСБ и на него наложен гриф секретности.

Андрей грустно усмехнулся:

– Тогда у меня вопросов больше нет. А что он мог еще сказать? С пеной у рта доказывать свою правоту? Да и кому доказывать! Всех устраивает существующее положение вещей. Еще раз убедившись в этом, Андрей пришел к нелегкому решению: кроме него, некому остановить разгуливающих на свободе убийц.

После душевной беседы с Бухалой, Андрей прямым ходом направился в кабинет к Гурвичу. Он был уверен, что дотошному Мише удалось разузнать, какие подводные течения раздирали фармацевтический бизнес и принимала ли в этом участие компания с загадочным названием «Сандора». Сведения оказались неутешительными.

Андрей, по-моему, ты тянешь пустышку, – поздоровавшись, заявил Гурвич и тут же пояснил:

– «Сандора» никогда не занималась чем-либо противозаконным… По крайней мере, сбыт …..белье, правда, французское, бешеные бабки стоит! – Он еще раз взглянул на фото, а затем продолжил уже увереннее:

– А что, такой может!