"Густав Майринк. Зеленый лик " - читать интересную книгу автора

словоохотливее, он начал расписывать свои необозримые владения в российской
Польше, которые, к сожалению, пришли в запустение из-за войны (но, к
счастью, не были его единственным богатством, так как благодаря близости к
американским биржевым кругам несколько тысяч фунтов в месяц ему дают
спекуляции на лондонской бирже), засим он перешел к скачкам, к продажным
жокеям, к дюжине невест-миллиардерш, которые у него на примете, к
смехотворно дешевым землям в Бразилии и на Урале, к неразведанным нефтяным
месторождениям на Черном море, к эпохальным изобретениям, оказавшимся
практически у него в кармане, а это ежемесячный миллионный доход; он поведал
о зарытых сокровищах, владельцы которых бежали за границу или преставились,
о беспроигрышной игре в рулетку. По его словам, японцы горят желанием
озолотить добросовестных шпионов (надо только открыть счет в банке), а в
больших городах есть подземные дома терпимости, куда допускаются лишь
посвященные; а еще его влечет Офир* - златодарная страна царя Соломона, -
что лежит, как он досконально выяснил, изучив бумаги покойного крестного
отца, в Зулусии.
______________
* Офир - легендарная восточная страна, откуда во времена царя Соломона
привозили золото, пряности, обезьян, павлинов и др. (3 Цар. 9: 28).

Этот тип был еще универсальнее своих карманных часов, куда только ни
забрасывал он бесчисленные крючки - один нелепее другого, - чтобы подцепить
золотую рыбку. Он напоминал близорукого взломщика, который то и дело меняет
отмычки, тычась в облюбованную дверь, но так и не попадает в замочную
скважину. Он подбирал десятки ключей к душе Хаубериссера, но не нашел ни
одной лазейки.
Наконец "граф" притомился и смиренно спросил, не может ли Хаубериссер
ввести его в какой-нибудь игорный клуб, но и тут надежды не оправдались:
инженер с сожалением сообщил, что сам здесь человек приезжий.
Его собеседник понуро потягивал свой шери-кобблер.
Глядя на него, Фортунат соображал: "Не будет ли самым разумным сказать
этому субъекту в лоб, что его истинное занятие никакой не секрет, что он
просто трюкач? Я бы даже вознаградил его, если бы он без вранья рассказал
мне историю своей жизни. Должно быть, она довольно пестра. В какой только
грязи не пришлось вываляться этому человеку! Но он, конечно, ни в чем таком
не признается, да еще и нахамит, пожалуй".
Хаубериссер чувствовал нарастающее раздражение. "До чего невыносимо
стало жить среди людей и вещей мира сего. Кругом горы шелухи, а отыщешь
что-нибудь, похожее на орех, - береги зубы, это несъедобный камень".
- Евреи! Хасиды*! - презрительно вякнул аферист, указывая на вереницу
оборванцев, торопливо шагавших своей дорогой. Впереди мужчины со спутанными
бородами и в черных лапсердаках, за ними - женщины с детьми в заплечных
узлах. Они безмолвно тянулись по улице, устремив широко раскрытые безумные
глаза куда-то вдаль.
______________
* Хасиды ("благочестивые") - приверженцы одного из течений в иудаизме;
хасидизм возник среди сельского населения Волыни и Подолии, главный его
принцип - искать слияния с Богом не путем углубления в священные книги, а в
искренней молитве и благочестии.