"Патриция Мэтьюз. Танцовщица грез" - читать интересную книгу автора

казалось, что дочь хорошеет день ото дня. Наверное, она не ошибалась. Ведь
для девушки семнадцать лет - пора расцвета. Один за другим распускались все
новые и новые лепестки ее красоты, как весной раскрывается бутон прекрасной
розы. Мишель смотрела на мать унаследованными от Майкла темными глазами,
блестевшими из-под копны волос, таких же огненно-рыжих, как и у самой Анны.
- Раз, два, три! Раз, два, три! - выкрикивал Андрэ. - Ритм, Мишель!
Соблюдайте ритм!
Он взял последний аккорд и театральным жестом поднял руки над
клавиатурой.
Анна подумала, что жесты, как и вообще поведение Андрэ, с годами
становятся все манернее.
Разрумянившаяся, со струйками пота на лице Мишель подплывала в танце к
Анне. Ее локоны упали на лоб, грациозная фигурка отражалась в зеркалах,
сплошь закрывавших три из четырех стен комнаты. Это придумал Андрэ: он
хотел, чтобы во время занятий Мишель имела возможность видеть себя со всех
сторон.
Семнадцать лет! - вздохнула Анна. Сама она уже в восемнадцать успела
дважды побывать замужем, овдоветь и родить ребенка. А Мишель все еще
выглядит такой юной! В возрасте своей дочери Анна, несомненно, была
взрослее, выше ее ростом и... упитаннее.
Краем глаза Анна критически посмотрела на свое собственное отражение в
одном из зеркал. Неужели она так сильно изменилась за эти годы? Да, конечно,
набрала в весе и раздалась, особенно в бедрах. Андрэ при случае старался
кольнуть ее этим. Но талия оставалась по-прежнему стройной, кожа - гладкой,
а волосы - такими же пышными и блестящими, как в молодости. Еще раз взглянув
в зеркало, Анна с удовлетворением заключила, что для своих тридцати семи лет
выглядит совсем неплохо. Многие ее сверстницы уже начали заметно увядать,
седеть, а их лица - худеть и вытягиваться. Анне явно повезло.
Мишель наконец подплыла к матери и поцеловала ее в щеку. На Анну
пахнуло смешанным запахом здорового девичьего тела и обожаемых дочерью духов
из розовых лепестков.
- Мама, ты видела? Это новый танец. Тебе нравится?
Анна обняла дочь за плечи:
- Я успела увидеть только самый конец. По-моему, очень недурно. Ты
стала неплохо танцевать, Мишель.
Андрэ прищелкнул языком:
- Дорогая Анна! Умоляю вас не говорить ей комплиментов! Мишель только
учится. И в ее танце еще полно ошибок и срывов. Поберегите свою похвалу до
той поры, когда она будет по-настоящему ее заслуживать!
Мишель надула губы:
- Не слушай его, мама! Если серьезно относиться к тому, что говорит
Андрэ, то я никогда не дождусь ни одной похвалы. А ведь каждого важно
вовремя поощрить и ободрить.
Мишель бросила на Андрэ надменный взгляд, еще раз поцеловала мать и
театрально выплыла в танце из комнаты.
Анна весело рассмеялась, глядя ей вслед.
- Если уж говорить о моральном поощрении, - назидательно проворчал
Андрэ, - то вы, милая Анна, позволяете ей шалости, которые подчас сродни
хулиганству. Вы уже испортили свою дочь! Понимаете - испортили!
Повернувшись к Андрэ, Анна виновато развела руками и вздохнула: