"Патриция Мэтьюз. Мстительное сердце " - читать интересную книгу автора

У Ханны перехватило дыхание.
- Ах, Бесс, прости меня!
- Ну, золотко, тебе не надо понапрасну жалеть старая Бесс. Я всю жизнь
быть рабыня. Тебе на себя-то не хватать жалость...
В эту минуту в кухню вошел тот самый мальчик, которого Ханна уже видела
у входа в трактир.
Бесс повернулась к нему:
- Пришел поесть, верно? Ты все сделать?
- Ага, - закивал мальчик.
- Этот вот ребенок звать Дикки, Ханна, - сказала Бесс. Ханна улыбнулась
мальчику.
- Здравствуй, Дикки. А как твоя фамилия?
Мальчик опустил голову и уставился на свои босые ноги. Потом пробурчал:
- Нет у меня никакой фамилии, м'леди.
Бесс взъерошила длинные космы мальчугана.
- Дикки быть сирота, детка. Не знать ни родных, ни близких. Его
привозить через большую воду, из Англии, и отдать по договору работать у
старого Стрича. - Потом она отошла и сказала, стараясь казаться строгой: -
Прежде чем ты получать поесть, мальчик, нужно приносить в котел воды из
колодца.
Дикки кивнул и, взяв из угла деревянное ведро, вышел. Бесс повернулась
к Ханне:
- Тебе, детка, теперь надо хорошо вымыться. Я вскипятить котел воды, а
ты мыться здесь, вон в той лохани. И нужно находить тебе другое платье -
нельзя ходить в такой рвани.
Ханна вспомнила, как она одета, и прижала рваный лиф к груди.
- Это... это порвалось по дороге...
- Я видеть. Я смотреть, как этот человек тащить тебя на веревке, -
мрачно сказала Бесс. - Его надо в тюрьму, вот что. Сотворить такое со своим
ребенком!
- Он мне не отец, а отчим.
- Ничего не значит. Стыд да и только.
Вернулся Дикки с ведром воды; он вылил ее в огромный черный котел,
висевший над очагом. Бесс развела огонь, а Дикки еще несколько раз сходил за
водой, выливая ее в деревянную лохань, стоящую в углу.
Наконец Бесс сказала:
- Хватит. Вот... - Она положила еду на тарелку. - Ступай отсюда, Дикки.
И не заглядывай в кухню. Сейчас мы хорошенько мыть эту детку.
Она выставила Дикки за дверь, потом повернулась к Ханне:
- А теперь ты раздеваться, золотко. Прямо совсем.
Ханна стояла в нерешительности и смущении. Она никогда ни перед кем не
обнажалась, только перед матерью.
Бесс, почувствовав смущение девушки, повернулась к ней спиной, не
переставая болтать:
- А твои лохмотья мы сжечь. Здесь быть пара платьев, их оставлять
предыдущая девушка. Тебе они подходить. А она только что отработать свое...
Она оглянулась как раз в тот момент, когда Ханна переступила через свое
рваное белье. Девушка смутилась.
- Боже, Боже, детка, на тебя стоит посмотреть! - Бесс беззвучно
присвистнула. - Хорошенькая, вроде как те знатные леди.