"Катя Метелица. Азбука Жизни " - читать интересную книгу автора

Может быть, так оно и лучше.
Я ведь к этому уже привыкла.

ДИРЕКТОР У этого слова есть магия начальственности. Почти такая же, как
у слов "генерал", "президент". Не случайно все вокруг стали генеральными
директорами или, на худой конец, заместителями генеральных директоров.
"Председатель" - слабое, вялое слово. В нем есть какая-то рыхлость
седоватого человека, ведущего сидячий образ жизни.
Мощное слово - "кабинет". Слова песни "...и девочек наших ведут в
кабинет" я не могу воспринимать иначе, чем: ведут в кабинет директора. Там
отругают и вызовут родителей.
Дивно-интригующее сочетание слов: "министр без портфеля". Идет под
ручку со старорежимным "товарищем прокурора".

ДИЕТА Я постоянно думаю о еде. Потому что у меня как всегда грудной
ребенок, а когда кормишь, все время хочется жрать. Особенно хочется,
конечно, чего-нибудь-того-чего-нельзя. Шоколада вот - особенно нельзя. Ну и
фиг с ним. Книжку лучше почитать.
Достоевский Ф. М. Почему-то считается, что в его книгах люди никогда не
едят. Это совершенная неправда. В "Подростке" постоянно едят. В "Идиоте"
есть дивное описание завтрака сестер Епанчиных. (Девицы эти отличались
хорошим здоровьем, великолепными плечами и отменным аппетитом; у них
повелось кушать на завтрак не только котлеты и прочее, но даже и крепкий
бульон...) Вообще русская классическая литература очень съедобная.
Шампанское и трюфли Пушкина, подробные меню Гавриила Романовича Державина,
вишневое варенье Чехова, гастрономическая вакханалия Гоголя с его
фантастическими рецептами. Если, например, кто вдруг встанет ночью и в
темноте нечаянно стукнется об угол шкафа или стола и оттого сделается на лбу
гугля (!!!) - надо, учит Пульхерия Ивановна, выпить рюмочку персиковой
настойки, и все как рукой снимет.
У меня вот не случилось гугли, но я бы не отказалась от персиковой. Или
просто от персиков. Или просто от водки любого качества. Или от кофе. А то
чай с молоком, литрами, и все. Ну ладно.
Вот что меня долго интриговало: в книгах, переведенных с английского,
доктора постоянно предписывают тяжело больным пациентам есть бисквиты.
Слабый чай и бисквиты, больше ничего. Такой подход к диетологии удивляет,
потому что бисквитами у нас называют пирожные из воздушного довольно жирного
теста. Я провела серьезное расследование, и вот что выяснилось: у авторов
речь идет, как правило, о сухом печенье - biscuits. Я выбрала для себя эти
бисквиты как критерий качества перевода: если появляется циррозник с
тарелкой бисквитов, значит мы имеем дело не с переводом, а с пересказом.
В этом роде шедевром может считаться такой пассаж, не помню, к
сожалению, где я на него наткнулась: "Я стопроцентный американец. Спроси
меня перед смертью о моем последнем желании - я попрошу гамбургер, кока-колу
и французское жаркое". Методом дедукции (я очень умная; хотя во время
беременности серое вещество уменьшается вдвое, а потом навряд ли
восстанавливается) можно понять, что речь идет о картошке-фри, которую
американцы бог весть отчего называют French fries.
Вообще американскую литературу читать противопоказано. От нее слишком
уж заманчиво веет кофе и жареным беконом. Но еще худшие результаты дает