"Жеральд Мессадье. Царь Давид " - читать интересную книгу автора

мальчишек по улицам. Лаяли собаки, а шесть глашатаев царя, войдя через
ворота источника, трубили, возвещая о прибытии властелина. Тысяча конников
сопровождала их рядами по шесть человек: шаг четкий, ровный, щиты в левой
руке, а копья в правой. В одно мгновение они заняли всю улицу Процветания, к
изумлению всего города. Жители выходили из ворот Балле, чтобы расположиться
в лесу Бомье. Шесть других глашатаев уже трубили снова, и теперь появилась
тысяча стрелков. Снова глашатаи, но на этот раз - царские штандарты.
Следующие глашатаи держали штандарты, сопровождая повозку, покрытую
коврами, которую тянули двенадцать мулов. Широко расставив ноги, чтобы
сохранить равновесие, стоял Саул, справа от него - Ионафан, а слева - Давид.
Давид держал гигантский меч Голиафа, а перед собой уже почерневшую, но еще
более отвратительную под лучами весеннего солнца голову. За ними - Ахия и
Авенир.
Как только повозка показалась, раздались приветствия:
- Давид! Давид! Наш герой!
Самуил немного наклонился, чтобы лучше разглядеть повозку. Все, за
исключением Абеля, священники были в касках, сверкающих на солнце. Давид -
почти обнаженный, лишь кожаная юбка да жилет из овчины на безволосом теле.
Он стоял с непокрытой головой, коронованный необычно пышной шевелюрой. Он
был молод и красив. Этот необычный меч, эфес которого почти достигал его
плеча, был самым поразительным проявлением божественной милости. А также
ужасная голова у его ног, голова врага всех иудеев. И наконец, отсутствие
доспехов ставило его значительно выше людей вооруженных. Это ясно указывало
на то, что он защищен Всевышним.
- Давид! Посланник Бога!
Толпа торопилась за повозкой, толкаясь, наступая друг другу на ноги,
лаская ноги героя. Восторженные лица поднимались к нему. А с правой стороны
Ионафана не было почти никого. Отважные садились верхом на ослов, чтобы
стать ближе к повозке и полюбоваться всенародным героем.
На невозмутимом лице Саула застыла неподвижная улыбка. Он терпел
оскорбление, пока ехал по улице Процветания. Он не сомневался, что вероятный
враг наблюдал за ним. Он не видел, как наклонился Самуил, когда повозка
приблизилась к дому торговца золотом. Впрочем, старый человек наклонился,
чтобы вглядеться в лицо молодого победителя. Был ли то хвастун, излучающий
гордыню, или дальновидный юноша? А эта невинность, которая окружала его
ореолом, была ли она искренней или нарочитой? Как раз в тот момент Давид
поднял голову к людям, столпившимся на террасах, машущим руками. Самуил
увидел его лицо и вздрогнул.
- Чтобы он ни сделал, он будет невиновен.
Когда кортеж прошел, Самуил повернулся к Анамелю Бен Эфрону, которому
плохо удавалось скрыть свое удовлетворение. Другие залпом пили охлажденную
воду из чаш.
- Вы уже посовещались? - спросил он, опершись на край террасы.
- Самуил, мы бы никогда не стали совещаться без тебя, - ответил один из
старейшин, который знал суровый нрав Самуила. - Но мы все готовы поддержать
Давида. Мы не видели этого юношу, но мы могли предвидеть восхищение, которое
он вызовет.
- Я понимаю, - сказал Самуил. - Я верю, что вы искренни, восхваляя его.
Он действительно был царем этого кортежа.
Самуил был человеком, который не бросал слов на ветер.