"Робер Мерль. За стеклом (роман)" - читать интересную книгу автора

оказывают на студенчество изменения, происходящие в развитом
капиталистическом обществе. Главное здесь заключается в небывало
возрастающем экономическом, а следовательно, и общественном значении
интеллектуального фактора, фактора научных и технических знаний, в растущей
эффективности капиталовложений в образование, в невозможности даже для самой
развитой страны идти в ногу с веком без расширенного воспроизводства
специалистов. Студенческий муравейник, в который вводит нас Мерль и где
читатель в первый момент даже теряется-- как он растерялся бы, неожиданно
попав во время перемены в холл любого университета, - знамение времени.
Если в 1950 году во Франции насчитывалось около 140 тысяч студентов, то в
1968 году, в момент действия романа, - уже 600 тысяч. Рост более чем в
четыре раза - рекордный среди всех социально-профессиональных групп! При
этом в Парижском университете, частью которого является факультет в Нантере,
обучалось 115 тысяч человек. Считая другие парижские вузы, техникумы и
старшие классы лицеев, это десятая часть всего населения столицы, пятая
часть трудоспособного взрослого населения.
"Демографическое эхо войны" - резкий рост рождаемости в послевоенные
годы, необычный особенно для Франции, население которой до войны даже
сокращалось, - отозвалось небывалым приливом восемнадцатилетних. С куда
большим трудом, чем прежде, протискиваются они в чуть шире приоткрывшиеся
двери вузов. Из книги Мерля мы узнаем, что только что построенный Нантерский
факультет становится мал: предназначенный для 10 тысяч студентов, он уже
вынужден приютить 12 тысяч. Один из героев романа, профессор Фременкур, в
котором угадываются некоторые черты автора (ведь Мерль в 1968 году тоже вел
курс английской литературы в том же Нантере), сетует: студентов на лекции
слишком много, лектор не может установить контакт со слушателями, он не
различает даже их лиц. Тем не менее условия в Нантере еще приличны. Их не
сравнить с построенным в 1900 году главным зданием Сорбонны. Рассчитанное на
15 тысяч студентов, оно приняло в свои стены втрое больше в год майского
движения. "Отсюда переполненные аудитории, которые, того и гляди, лопнут",
-- как образно выразился один из исследователей этого движения социолог
Маттеи Доган.
Естественным следствием роста потребностей общества в кадрах высшей
квалификации оказывается известная демократизация студенческой структуры.
Буржуазные слои сами по себе не в состоянии обеспечить расширенное
воспроизводство специалистов. Однако в многоликой толпе юношей и девушек,
населяющих роман Мерля, почти не видно детей рабочих. Автор не погрешил
против истины: накануне майских событий лишь 8 процентов французских
студентов были выходцами из рабочих семей. "Сын высшего служащего или
представителя свободной профессии имеет у нас в 60 раз больше шансов
поступить в университет, чем сын сельскохозяйственного рабочего, и в 30 раз
больше шансов, чем сын рядового промышленного рабочего", - писал в книге
"Новые французы", изданной в
1967 году, Жерар Марен. Но отдаленность - и не только генетическая --
студенчества от рабочего класса предопределила тупиковую ситуацию, в которой
в конце концов оказалось движение
1968 года, его внутренние конфликты, его затухание и спад. В этом же,
как мы увидим дальше, отражаются слабости не одного студенчества, но и всей
современной западной интеллигенции.
Среди французского студенчества преобладают дети тех, кого многие