"Поэмы" - читать интересную книгу автора (Случевский Константин)IVЗначит, могилу разрыть? Преступленье? Но, если так уж судьбой решено, Надо, чтоб толк был в работе, терпенье, Надо как следует сделать, умно. Ты до лопаты и в жизнь не касался, Разве что в детстве по лужам копал, В воду кораблик бумажный пускался, Сам ты, нагнувшись, его поддувал. Начал Петр Павлыч к могиле являться! Горе-задача ему задалась… Там, на Смоленском, где плотно толпятся Тьмы мелких крестиков, будто роясь; Где в мягкой почве к земле наклонились, Будто бы клюя с могилок зерно! Где, что ни день, слезы на землю лились, Вечную память поют так давно; Где столько лет неплатящих спускали В землю; где очень немного имен Похороненных на доски вписали; Где, по соседству, отдел отведен Самоубийцам, а подле зарыты В поле преступники, что казнены И, по приказу, как следует скрыты,- Там почивали останки жены. Подле канавки с водой красноватой, С ярью железистой, с слизью по дну, Пара березок с листвой кудреватой Лезла, как только могла, в вышину, Чтобы из этой юдоли тяжелой Старого кладбища выбраться вон! Грустный характер судьбы невеселой Нами на кладбищах запечатлен! И уж в каких суетах небывалых Кладбища эти в движенье придут, В час пробужденья, когда залежалых, В час воскресенья, вставать позовут?! Ходит Петр Павлович и изучает: Как глубоко опускают гробы? Многих едва на аршин покрывают; Часто соседних могилок горбы К вырытым ямам подходят краями! Значит: копнуть ему раз или два — Тут и откроется гроб под ногами, Травкой и мохом прикрытый едва. Ну а жена подле самой канавки! Если в канавке начать, да от дна? Тотчас наткнешься — не надо и справки, Тут и окажется — будет жена. Всех их кладут головами к востоку; Значит, тут ноги! А ларчик в ногах! Здесь надо рыть мне, у дерева, сбоку! Может, под деревом, в самых корнях? Но ведь не рыться же просто руками! Если с лопатой прийти! — не идет,- Встретишься, сцепишься со сторожами, Спросят: зачем? Любопытный народ. Ну, да лопат тут имеется много… Знаю места, где их кучей кладут! Только чтоб вдруг не случилась тревога, Если одной из лопат не найдут! Вот что я сделаю, вот как устрою: Я, коль удастся, одну приберу, Подле могилы в канавке зарою… Станут искать на заре, поутру, Через неделю о ней позабудут, Скажут: пропала, не ведают как! Наговорившись — другую добудут… Да, несомненно, и быть тому так. Сказано — сделано! Скрыта лопата. Надобно только скорее решить, В ночь или с вечера? В ночь темновато, Но — тем труднее замеченным быть. Разве сегодня? Зубков улыбнулся! Право, подумал он, точно спьяна Брякнул такое! А нет, так рехнулся,- Да ведь сегодня на небе луна!.. И, порешив ожидать новолунья, Стал он раздумывать: как бы помочь Горю другому: кухарка-болтунья, А ведь уйти-то ему на всю ночь?! День он подумал, другой поразмыслил: Дачу он, видите, дачу наймет, Все он предвидел, и все он расчислил, Как Пелагею отправить вперед. Дачу наметил он за Колтовскою, За сорок за три рубля сговорил, Дал и задаток нескудной рукою И Пелагее о том сообщил. «Мне, Пелагеюшка, видишь, большое Место выходит; да только. не там, Где обещал мне директор! Другое!»- «Счастье вам, батюшка, видно, к местам!»- «Только тут нужно сначала подспорье; Новый начальник, он барин большой; Дача своя у него, там на взморье, Ну и живет он в ней, за Колтовской».- «Значит, к нему вы все время ходили?»- «Как же, к нему. Надо чаще бывать: Вот если б подле, сказал он, мы жили, Можно бы скоро дела-то решать… Я и сыскал, Пелагеюшка, дачу!»- «Kaк же, Петр Павлыч, а дом-то куда?»- «Только на лето… Я больше истрачу, Ежели ездить туда да сюда!» — «Значит, Петр Павлыч, начальник-то новый Подле нас будет?» — «Да, с версту их дом; Дом их большущий, подъезд в нем дубовый; Сад, обведенный решеткой кругом! Лестница — мрамор! Везде позолоты! А по шкапам все дела да дела…»- «Tp-то лакеям, Петр Павлыч, работы?»- «Всяким лакеям там нет и числа! Стены-то все под чудными коврами…» Долго кухарке Петр Павлович лгал, Слушал себя! Для уборки с вещами Времени только неделю ей дал. «Ты, значит, к ночи там будешь с вещами; Я же останусь в дому, приберу, Позапираю замки все ключами, Да и приеду к тебе поутру…» День наступил. Он с утра облаками Небо завесил, дождем окропил. Взяв ломового, Петр Павлыч с вещами Бабу отправил и в церковь сходил. В пятом часу на кладбище явился. Мог бы, конечно, он позже прийти… Ну да уж если на дело решился — Лучше, как сделаешь больше пути; Чтоб затруднительней было вернуться, Лучше подальше вперед забежать, В самое дело войти, окунуться! А окунулся — так надо всплывать! Небо прояснилось, взморье сияло! Реяли бабочки между крестов! Несколько сразу повсюду мелькало В траурных ризах служивших попов. Где панихиду они голосили, Где совершали они литию; Бабы какие-то искренно выли, Сыпали вдоль по могилкам кутью! Черные ризы, блестя галунами, Двигались медленно в яркой пыли, В полной вражде с голубыми тонами Светлой окраски небес и земли. Вот и исчезли они! Вот уходят Люди с могилок; пошли по домам! Солнце садится, румянец разводит По оперившим закат облакам… Первая звездочка чуть проглянула; Нехотя, — но потемнел небосклон! Кладбище тяжким туманом дохнуло, Сон, снизойдя, опустился на сон! Так стали густы, белы испаренья, Что хоть рукою туман зачерпнуть! Крестики всплыли поверх наводненья, Близки к тому, чтоб совсем потонуть! Точно земля из-под них уплывала, Кладбище шло, уносилось вперед И, уползая, в пары обращало Весь этот спящий, безличный народ! Все эти страсти, мученья, печали Молча, без обликов, тучей густой, Морем молочным из недр проступали И уплывали в прохладе ночной… Щелк!.. То лопата по камню скользнула, В рыхную землю глубоко прошла; Дерево вплоть до вершины качнула, Ближние корни его порвала! Темные листики дрожью дрожали, В мертвом тумане в смятенье пришли… Мертвые, те, что под деревом спали, Так раскачать их никак не могли! Нет! Тут живой человек замешался, В этой юдоли молчанья и cнa! Вслед за ударом удар раздавался… Малость еще, тут и будет жена… Гробокопатель с лопатою слился, Точно все нервы в лопату прошли… Цепкою мыслью в железо внедрился! Видел железом в потемках земли! Точно ему из могилы светилось… Острый, пунцовый огонь проступал… Вдруг, ему кажется, будто спустилось Что-то к нему на плечо… Он припал… И не шевелится… Слух напрягая, Скорчился… трепетно дышит старик… Ну уж явись кто в ту пору, мешая, Он бы схватился с ним, страшен и дик… Он бы убил, если б что!.. Все молчало! Кладбище шло, уносилось вперед И, уползая, в пары обращало Весь свой покорный, безмолвный народ… Колокол где-то ударил! Скатилась Подле земля с свежей кучи долой… Ну, за работу! Работа спорилась… Вон он, костей догнивающих слой! Бурые кости местами торчали… Сбиты и спутаны, как ни взгляни… В это-то время с небес запылали Дальней зари золотые огни! Точно испуганы и озабочены Тем что: зачем их на свет извлекли, Кости, по темной земле раззолочены, Пурпуром ярким в ответ зацвели! Розовый день широко занимался, Теплым румянцем туман наливал,- Будто туман мертвецом притворялся, Будто он бледным совсем не бывал! Капли росы зацвели, что рубины,- Утренним солнцем кругом зажжены, В травах, на листьях берез и рябины И — на бессвязных останках жены! Стала работа… Прервалось движенье; Ларчика нет! Да и как ему быть? Кости? Да что же костям-то? Прощенье! Спи, дорогая! Скорее зарыть… Раз еще видел тебя!.. Заровнявши Землю; засыпав лопату землей, Моху, чтоб след затереть, набросавши, Двинулся быстро Петр Павлыч домой!.. Вышел задами к каким-то амбарам… На Колтовской Пелагея ждала И с кулебякою, и с самоваром… Да, было дело — да ночь унесла!.. |
|
|