"Д.С.Мережковский. Св.Иоанн Креста ("Испанские мистики" #1) " - читать интересную книгу автора

13

Надежда Каталины поместить Жуана в бесплатную школу исполнилась:
кажется, очень скоро по приезде мальчик был принят в так называемую Школу
Детей Учения, Colegio de los ninos de la Doctrina, при одной женской
обители, где так легко и скоро научился читать и писать, что монахини не
могли на него надивиться и "очень полюбили его за остроту ума и способность
к учению", вспоминает Франческо (Вrunо, 10 - 377. Baruzi, 76).
Дальше грамоты в школе наука не шла: вот почему, когда Жуан научился
грамоте и в школе ему было больше нечего делать, инокини стали посылать его
с кружкой для сбора подаяний по городу. "Бедным детям на школу ради
Христа!" - повторял он, обращаясь к прохожим, таким ласковым голосом и с
такой милой улыбкой, что ему подавали охотнее, чем всем другим сборщикам.
"Экий шустрый мальчонка! Как ни пошлешь, кружка всегда мараведи
полна", - радовалась, гладя по голове, старая мать-казначея (Вrunпо, 1 -
376). Года через три сделался он церковным служкою в женской обители св.
Магдалины, где также все очень полюбили его (Вrunо, 9 - 376. Alonso, 1.I, с.
II).
Как-то раз один знатный и богатый гражданин из Толедо, дон Алонзо
Альварец, ушедший от мира, чтобы послужить бедным и больным, случайно увидев
Жуана, - ему шел тогда шестнадцатый год, - и сразу, должно быть, угадав, кто
он и чем он может быть, - предложил ему сделаться братом милосердия в
находившейся под его, дона Алонзо, управлением больницы Св. Антония. Жуан
согласился и назначен был в так называемую "Палату Нарывов", hospital de las
bubas. Кажется, эти злокачественные нарывы происходили от занесенной только
что в Старый Свет из Нового, страшной болезни, сифилиса (Вrunо, 80. Baruzi,
9 - 10). Если так, то уже в те годы, когда еще первые мечты любви облекают
душу чистых отроков, как веяние ангельских крыл, отрок Жуан увидел
разлагающиеся заживо человеческие тела, изъеденные язвою того, что люди
называют "любовью". А когда, выйдя из Палаты Нарывов, он шел на ярмарочную
площадь, то видел и то, что люди называют "жизнью": как бегали они и
суетились, продавали и покупали, лгали и мошенничали, богатели и разорялись,
и как никто из них не вспоминал, что тут же, в двух шагах от них, есть
Палата Нарывов, и что каждый из них, рано или поздно, в нее попадет, потому
что и сейчас вся его жизнь не что иное, как злокачественный нарыв, который,
лопнув, обнажит изъевшую тело до кости гнойную и смрадную язву. Когда все
это видел Жуан, то, как тайновидец Откровения, "дивился удивлением великим",
в котором, может быть, уже начинался для него "преисподний опыт" Темной
Ночи, experiencia abismal de la Noche Oscura. Если ясно умом он еще не
понимал, то, может быть, уже сердцем смутно чувствовал, что вся жизнь мира
становится, день ото дня, все более похожей на злокачественный нарыв новой,
более страшной, чем старая, потому что не одного человека, а все
человечество в истоках жизни заражающей, половой чумы - Сифилиса.


14

В эти дни жил в Медине знаменитый врач, Гомец Перейра, один из