"Абрахам Меррит, Ханнес Бок. Чёрное колесо " - читать интересную книгу авторакого-то из своего экипажа, пробирался к нему ночью, когда тот спал, и сидел
рядом. И узнавал, что хотел, от потерявшего бдительность разума. Однажды ему удалось так предотвратить мятеж, прежде чем тот начался. Так говорится в его личном судовом журнале... Бенсон резко сменил тему: - Кертсон говорил, что вам уже за тридцать, и что вы прекрасный специалист. Почему не ведете свой собственный корабль? Я вкратце объяснил причины своего пребывания в больнице. Он кивнул. - Но человек может слишком надолго застрять в помощниках, мистер, - пусть даже в первых помощниках. Лучше начать вести свой собственный корабль в молодости, даже с риском потопить его. Почему вы захотели плыть со мной? Я слегка раздраженно ответил: - Потому что Кертсон считает, что вам на борту нужен хороший врач. И потому, что считает, что мне необходим отдых. Он рассмеялся. - Откровенный ответ, и мне это нравится. Итак, вы пришли ради меня и ради отдыха. Ну что ж, может, получится, а может, и нет. Море - женщина, и поэтому оно непредсказуемо. На море случается такое, что немыслимо на берегу. Много раз в течение следующих недель я вспоминал эти слова. Бенсон снова резко сменил тему: - Мактиг сказал мне, что вам понравилась "Сьюзан Энн". Я постарался высказать то, что почувствовал, впервые увидев клипер. Я говорил искренне; Бенсон это понимал, но слушал без всякого выражения, внимательно глядя на меня. пришла из прошлого не одна... она прихватила с собой своего капитана. - Вот, значит, что вы подумали. - Он встал со стула. - Вот как... Ну что ж, во всяком случае, вы ближе всех подошли к тому, как я вижу "Сьюзан Энн". Оказывается, я в долгу у Кертсона. Он задумчиво потер подбородок, потом поманил меня: - Идемте в мою каюту. Я прошел за ним к двери. Как когда-то, капитанская каюта располагалась на корме. Бенсон придержал дверь, пропуская меня, и я почувствовал, что оказался в самом сердце старого клипера. Каюта занимала почти всю ширину корпуса, два прямоугольных иллюминатора выходили на корму, по одному круглому - на правый и левый борта. По обе стороны от двери - окна. Стены из тика, темные и тускло блестящие, как будто отполированные временем; через потолок проходили грубо вырубленные балки. Над большим черным столом висела старая масляная лампа, отбрасывая бесформенные серые тени. Я решил, что горит китовый жир, как некогда на первой "Сьюзан Энн". А может, это та самая лампа. В нишах на стенах стояли другие лампы - меньшего размера, с сеткой от ветра. В углу - старинный столик с часами на нем. У стены - большой шкаф. Много роскошных ковров - из Китая и Индии. Но все это я заметил позже, а сейчас мое внимание привлек портрет, висевший на противоположной от входа стене. Сперва я решил, что это портрет самого Бенсона. Но потом, подойдя ближе, понял, что это не так: картина была явно старая, а человек на ней одет в наряд, какой носили капитаны лет сто назад. Но каждая черта его лица - лысая голова, холодные серые глаза, длинный тонкий нос с широкими |
|
|