"Ицхак Мерас. Вечный шах" - читать интересную книгу автора

загибаю на левой, но пальцев не хватает. Тогда я осторожно беру Бузю за руку
и сгибаю ее пальчики. Но их тоже не хватает- так много нам лет!
Мы смеемся, оттого что нам не хватает пальцев.
И она говорит:
- Все равно не сосчитать. Один палец - один год. А где взять половину?
Я не смеюсь. Молчу.
Мы могли бы сосчитать.
У меня есть полпальца, только Бузя не заметила.
Это было давно, год назад. У ворот гетто лежала железная балка. Шогер
подозвал меня и велел ее поднять. Я оторвал конец балки от булыжной
мостовой, хотел было выпрямиться, но Шогер что-то крикнул и вскочил на
балку. Я так и не успел вытащить палец...
Мы могли бы сосчитать, сколько нам лет, но я не хочу. Я сожму левую
руку в кулак, и Бузя не узнает, что можно сосчитать и полгода.
Я снова смеюсь. Потом спрашиваю:
- Как тебя звать, Бузя?
- Меня зовут Эстер.
Она снова обнимает колени и опирается на них подбородком.
- Я тоже родилась здесь, в этом городе. Только у меня нет ни братьев,
ни сестер. Был старший брат, но его уже нет. Папа - врач, а мама медсестра.
Оба много работают, дни и ночи. Они работают в больнице гетто, и им очень
трудно. Ты ведь знаешь, что евреям запрещено болеть заразными заболеваниями.
Но таких заболеваний ужасно много, поэтому мама, и папа, и все другие лечат
людей, вписывая неправильный диагноз.
Она говорит, но я почти не слышу.
- Как твое имя? - снова спрашиваю я. - Как ты сказала?
- Эстер.
Я изумлен.
- И Либа тоже?
- Нет, только Эстер.
- Не важно! - кричу я. - Не важно! Тебя зовут Эстер-Либа.
Снова скачут веселые чертики у нее в глазах.
- Ты хочешь, чтобы я была Бузей? - спрашивает она и щурится. - Хочу,
чтобы ты была Эстер-Либой, Либузей, Бузей... И я рассказывал бы тебе всегда
одну и ту же сказку из "Песни песней".
- Но тогда ты должен быть Шимеком?
- Я буду Шимеком... Хочешь послушать?
- "... Я - Шимек, и у меня был старший брат Беня. Он отлично стрелял из
ружья и плавал как рыба. Однажды летом он купался в речке и утонул. На нем
сбылась поговорка: "Все хорошие пловцы тонут". Он оставил водяную мельницу,
пару лошадок, молодую вдову и ребенка. От мельницы мы отказались. Лошадей
продали. Вдова вышла замуж и уехала куда-то далеко. А ребенка забрали мы.
Это и была Бузя". Ты слышишь, Бузя? И вдруг я слышу чей-то голос:
- Откуда тут у нас этот юный Шолом-Алейхем?
Передо мной стоит гладко причесанный парень с желтой заплатой на груди.
Он стоит и смотрит мне в глаза, хитро, по-стариковски щурясь.
- Откуда ты, Шолом-Алейхем? - снова спрашивает он. Я встаю, подхожу к
нему и говорю:
- Я - Изя, Исаак Липман. Я не Шолом-Алейхем. Ты же видишь, у меня
короткие волосы и нет очков. А ты кто?