"Ицхак Мерас. Вечный шах" - читать интересную книгу автора

Так мне кажется. На самом-то деле все иначе.
Месяц-это очень много. Если даже разделить меня на самые крохотные
дольки, все равно их будет слишком мало, чтобы сосчитать это время. Я считал
дни, часы, минуты, секунды. Я говорю о времени.
Я знаю, можно говорить о другом, о жизни в гетто, про которую говорят:
тяжкая жизнь. Можно говорить о нашей работе. Это тяжелая работа. Можно о
том, как мы едим и что думаем. Не хочу.
Каждый занят чем-то определенным. Кому положено ходить на работу, те
ходят в лагерь. Хожу и я. Кто остается в гетто- тоже работают. Они
заботятся, чтобы люди были одеты, накормлены и могли ходить в лагерь. Каждый
занят своим и делает то, что должен делать. Я такой же, как все.
Но никто не запретит мне вспоминать "Песнь песней" и думать о моей
Бузе, об Эстер.
Каждый вечер после работы, если нет каких-то особых дел, я умываюсь и
надеваю голубую свою рубашку. Я спешу к большому каменному дому и жду. Потом
мы вместе идем во двор, туда, где длинное бревно и деревянный ящик. Я сажусь
на бревно, Эстер устраивается на ящике. Она подбирает ноги и, обняв колени,
прижимает к ним подбородок. И я доволен, я счастлив, что мы сидим вместе и
что она сидит так, а не иначе. Я закрываю глаза. Я все забываю.
Я очень хочу, чтобы мы вышли на широкий цветущий луг, сели на мягкую
траву и чтобы никого больше не было. Нельзя.
Вокруг гетто - стена. Ворота.
У ворот охрана. Нельзя.
- Изя, - спрашивает Эстер. - Неужели это-навсегда?. Она и сама знает,
но все же спрашивает, хочет, чтобы я сказал.
- Нет, - отвечаю я. - Людей не спрячешь за стеной. Каждую ночь, когда
все кругом стихает, мне кажется, я слышу гром орудий. С востока и запада, с
юга и севера. Немцев разобьют, и откроются ворота гетто.
Эстер молчит.
- А скоро? - спрашивает она погодя.
Я не знаю, но отвечаю так, как мне хочется:
- Скоро.
Так мы разговариваем. А Янек недоволен.
Я вижу, ему хочется потолковать со мной с глазу на глаз. Хочется, да
все нет случая. Я не знаю, хочется ли мне. Но можно и потолковать, если
надо.
Сегодня он подкараулил меня возле дома.
И вот мы одни, но Янек молчит. Мы оба о чем-то думаем, он и я.
- Ты- тот самый Липман, который играет в шахматы?
- Тот самый. - С Шогером? - С Шогером,
- Я так и думал, - говорит Янек. - Почему ты играешь с ним?
- Он приказывает. - Только поэтому?
- Нет. Я заставляю его сдаться.
- Он что, ни разу не выиграл?
- Нет.
- И не было ни одной ничьей?
- Нет.
- Я знаю, ты свой парень, Изя.
- Я?
- Ты. Но все равно мы должны поговорить.