"Виктор Меньшов. Я боялся - пока был живой" - читать интересную книгу автора

дедуля, погоди, не спеши так храбриться, мы с тобой не закончили, мы с
тобой даже еще не начинали. Мы сейчас с тобой разговаривать будем.
Арнольдик возмутился.
- Да не желаю я с вами разговаривать!
- Пожелаешь! Еще как пожелаешь! Ну-ка, Шмыгло, помоги мне с дедушкой
поговорить.
При помощи Шмыгло он разложил Арнольдика на столе в комнате, смахнув
прямо на пол все, что на этом столе находилось, сдернув вместе со
скатертью. Потом они привязали Арнольдика к столу бельевой веревкой,
принесенной из кухни. Оттуда же Вовик принес утюг.
- А ну, заверни деду рубаху повыше, - скомандовал он Шмыгло.
Тот торопливо выполнил приказ. Вовик включил утюг в розетку и
поставил Арнольдику на живот.
- Ну так как, дед, может, заговоришь все же? Может, заплатишь
добровольно? Тебе же дешевле обойдется.
- Уберите с меня утюг! Он холодный! И вообще он...
- Да замолчи ты, дед! - прикрикнул Вовик. - Потерпи, утюг быстро
согреется, скоро тебе жарко станет. Ты попищи тогда, а я пойду пока
посмотрю, что в другой комнате. Ты, Шмыгло, пошарь тут, да за дедулей
посматривай, позовешь меня, когда ему жарко станет, или он поговорить со
мной пожелает.
Вовик ушел в другую комнату, а Шмыгло нехотя, но тщательно и
методически, стал исследовать комнату, в которой он остался наедине с
Арнольдиком.
- Ты, дед, смотри, лучше отдай Вовику бабки, какие есть. Небось на
гроб хотя бы, или еще на что, приберег малость? Так что лучше отдай. С
Вовиком надо поосторожнее, ты не смотри, что у него все хиханьки, да
хаханьки. Он - беспредельщик, бешеный, отморозок...
Говоря все это, он продолжал искать. Дошел до письменного стола. Сел,
стал выдвигать ящики. Лениво перебирал бумаги, что-то сразу же бросая на
пол, что-то бросал обратно в ящики.
Достал пачку писем, очень старых, перевязанную выцветшей ленточкой.
Взвесил с уважением на руке, покачал головой:
- Это кто же тебе столько писем пишет, дед? Ну-ка, давай посмотрим.
- Нехорошо читать чужие письма, молодой человек!
- Тебе, дед, может и нехорошо, а вот мне так в самый раз.
- Но ведь это же чужие письма!
- Да что ты говоришь, дед?! А я и не догадывался! Ну что же,
посмотрим, что другим пишут, раз нам никто писем не присылает. Раз нам
писем не шлют, имеем право чужие почитать.
Шмыгло вытащил наугад одно из писем, развернул его и стал читать
вслух.
- "Дорогая Нинель! Пишу тебе прямо из окопа. У нас идут тяжелые
бои..." - Шмыгло недоуменно повертел листок в руках. - Что это за бои? Из
Чечни, что ли, он тебе писали?
- Это не мне писали, это я писал, а потом, была другая война, задолго
до Чечни, но если вы не знаете, то и не надо, - задергался Арнольдик. - И
вообще, прекратите, вам это совершенно неинтересно.
- Почему же так? Мы почитаем. "Идут тяжелые бои. Пишу я тебе из
Синявинских болот. Ты так близко и так далеко. До города, кажется, рукой